Настоящий оборотень. Ярослав Николаевич Кравченко
попытавшись, что-либо разглядеть не добился успеха. К моему облегчению, свечение усиливалось. И вскоре я начал замечать, синие прожилки в зеленом свете. Сообщив Лиаре об этом, продолжил наблюдать. Видя, как проявляются линий, сходясь в точках и стремясь дальше. Что позволило вскоре, осмотреть и весь выступивший конструкт заклинания. Оно состояло из маленького ядра, от которого отходило куча линий, объединенные силовыми точками, сливаясь в общую фигуру, заключённую в круг. Убедившись, не упустил ли чего, не видя изменений, сказал, что все вижу. Наблюдая, как Лиара положила руку на едва присохшую рану, ближе всех к ней лежавшей орчанки. Оставив на ней, отсоединившийся конструкт, проговорила, долгожданные слова:
– Теперь и действовать можешь.
Запомнить плетение было не просто, но и не заоблачно трудно. Надо заметить, что мозг, постоянно получавший информацию из телевизора, телефона и интернета, изголодавшийся за пару дней. Да при помощи амулета, довольно быстро усвоил, общую картинку заклинания. Пока та исчезала – впитываясь в тело, оставляя после себя, молодую, очень тонкую кожицу, срастив довольно глубокую рану. Второй раз, наложенный конструкт, я разбирал более тщательно. Запоминая, где стоят, силовые точки и сколько лучей отходит от каждой, поделив на части. Хорошо хоть все было симметрично, и с этими знаниями, я изрядно продвинулся. Ожидая третьего раза, в который, казалось, уже мог с точностью повторить его. Перепроверяя себя, не ошибся ли где, пока Лиара исцеляла, самые глубокие раны у девушек. Убеждаясь, что уже не ошибусь, сказал, что запомнил. Видя, как подернулась щека, у сомневавшейся благородной, выразившей и своё недоверие:
– Уже? Смотри, если что-то неправильно, вместо лечения, ты можешь изуродовать или убить человека.
Я же, снимая с шеи амулет, передавая его хозяйке, слегка смутившись, поблагодарил:
Он мне очень помог за эти дни, и я уверен, что с ним я запомнил, верно. Кстати, если вдруг что-то от меня понадобиться, я всегда помогу.
Улыбнувшись, девушка, слегка вытянув губы, проговорила:
– Что это ты вдруг такой серьезный стал, – и прищуриваясь, добавила, – но я запомню эти слова.
Убедившись, что не пропустила никаких серьезных ран, выдохнула, проговорив, что с остальным сам справлюсь, покидая комнату. Проводив девушку, едва успел присесть на сундук. Оглядывая, своё голое горе, в количестве трёх штук, уже клевавшее носом. Наконец, оказавшись практически без боли и в месте, где можно не испытывать страх. В дверь постучали, вынуждая подниматься открывать. Встретив на пороге девчушку, посланную хозяином постоялого двора к лекарке. Подоспевшую с травами и местными бинтами из плотной ткани, озвучившую мне сумму в два десятка медных, с которыми пришлось расстаться. Смотря, как она уходит, вспомнил и о главном, вынужден был её окликнуть, заказав; тазик и три ведра с горячей водой, еды на троих и ещё один матрас. Кое-как поняв, что я хочу, та кивнула, убегая на первый этаж. Я же мог вернуться в комнату, усаживаясь обратно на сундук, интересуясь:
– И как мне вас называть?
Слыша ответ от орчанки:
– Как