Дела семейные. Рохинтон Мистри
середину утра, вторгся в упражнения соседки с первого этажа. Она уже покончила с гаммами, теперь Дейзи Ичапория разогревала пальцы на стремительных коротких пассажах, которые энергично перепрыгивали с балкона на балкон «Приятной виллы», пересекаясь в пути со свистками скороварки.
– Честный обмен, – сказала однажды Дейзи в ответ на извинения Роксаны за ежеутренние помехи. – Мой шум в обмен на ваш.
Дейзи была первой скрипкой Бомбейского симфонического оркестра.
– Но мне так нравится слушать, как вы упражняетесь! Прямо как концерт!
– Как мило с вашей стороны, – приняла Дейзи комплимент и, в свою очередь, поделилась с Роксаной сведениями об опасностях скороварок, которые, как она уверяла, известны ей не с чужих слов. У Дейзи был немалый запас историй о взрывах и пожарах, о ланчах и обедах, взлетавших к потолку в опровержение законов земного тяготения. Дейзи со смаком рассказывала свои и чужие истории о стряпне, выходящей из-под контроля: о детонировавшем жарком, пославшем картофелины, как маленькие пушечные ядра, прямо в потолок, о кусочках мяса, рассыпавшихся шрапнелью; о креветочном карри, превратившемся в модернистскую живопись на кухонной стене, которую следовало бы взять в рамку, чтобы она приносила удовлетворение по меньшей мере четырем из пяти наших чувств. А сверхвысокие температуры скороварки делали невозможной очистку стен, поскольку пища приваривалась к штукатурке. И отодрать ее можно было только при помощи молотка и зубила, уверяла Дейзи.
Роксане были продемонстрированы пятна на кухонном потолке, которые, по словам Дейзи, были остатками свиного виндалу.
– И в тот же день, когда это случилось, я продала скороварку на металлолом, – сказала скрипачка.
Роксана внимательней прислушалась бы к предостережениям, не исходи они от скрипачки, по слухам, игравшей дома нагишом. На концерты БСО она, конечно, являлась одетой – в длинной черной юбке, в блузке с длинными рукавами, с ниткой жемчуга на шее, едва достававшей до ее бюста.
Весь дом знал, что Дейзи Ичапория мечтает войти в число мировых виртуозов. По «Приятной вилле» ходила шутка, что она играет нагишом в надежде соблазнить дьявола, чтобы он явился и наделил ее сатанинским владением скрипкой, тогда она бы играла как Паганини в юбке. Скрипачку соседки всерьез не воспринимали и за глаза звали Дейзи-простофиля.
Лично Роксана ни разу не видела, чтобы Дейзи обнажалась больше, чем до солидного бюстгальтера и удобных панталон такого покроя, что вместе они вполне могли сойти за блузку с юбкой. Сама скрипачка объясняла свое пристрастие к облегченному наряду тем, что ей жарко играть из-за страсти, которую она вкладывает в музыку, страсти, заставляющей ее так обильно потеть, что соленые выделения, капающие со лба, подбородка и шеи, могут испортить ценный инструмент.
Бывало, что Дейзи, увлекшись игрой, забывала задернуть шторы, когда наступали сумерки и зажигался свет. Тогда под ее окном собиралась кучка зевак поглазеть на баджавалу,