Черный монастырь. Книга третья: Аустраберта. Микаэл Ханьян
понимаю, что воздух не обязательно вдыхать – его можно впитывать всем телом. Я стою, и передо мной нет никого и ничего. Только я и свет. Хотя откуда он льется, я не понимаю. Утром, когда я проснулась, я долго лежала не дыша. Это было удивительно легко. Я могла бы продолжать, но бес любопытства попутал меня, и я вздохнула. А потом уже это блаженное состояние не вернулось.
Я поняла, что мое видение – это знак, и согласилась стать приорессой. Теперь я каждую неделю покидаю обитель, потому что помощница должна выполнять многие поручения за оградой, чаще бывать среди мирян. Да и собственные мысли появляются и не дают спокойно жить. Вот, например, я придумала искать среди девиц тех, которых можно спасти в обители. Вначале я решила, что всё будет просто: находишь несчастную, рассказываешь ей о Господнем доме, и она, благодарная до слез, поселяется у Христа за пазухой. Но в действительности всё не так. Девушки хоть и живут трудной жизнью, но в монастырь не торопятся – наоборот, боятся нас и считают почти что нелюдями. В общем, я несколько дней думала, а потом предложила настоятельнице, чтобы они селились у нас на время – жили одной с нами жизнью, но не становились послушницами. И вот уже пять девиц таких принято, и даже этаж расширили, устроив там новые кельи. Девушки есть очень даже хорошие, только дикие и запуганные. Но это не страшно, пройдет. Они учатся красиво говорить, петь, выполнять новую работу, держать себя в чистоте. Бригита начала было говорить с ними о святых заповедях, но они ничего не понимали и лишь еще больше пугались. Я попросила оставить их в покое, чтобы они только работали и слушали, как мы поем. Теперь уже все девушки привыкли и не боятся поднимать глаз. Работают за двоих, что и нашим на пользу – как пример.
Мой господин, вот ведь как получается: мы оба пытаемся идти к людям, что-то для них сделать. Но Вы еще ближе к ним, чем я. Мне нужен покой, иначе я перестаю видеть. Вам нужно движение, иначе вы перестаете жить. Это я поняла сейчас. Но Господь так всё устроил, что если сердце доброе, то путей для него много. И нет пути лучше или хуже – всякий хорош, если приносит добрые плоды. Но что это я? Так, глядишь, и поучать Вас начну. Не возгордилась ли я своей должностью? Простите меня.
Наша обитель находится в нескольких лье от моря. Мы с сестрами иногда бываем у рыбаков, которые заходят в реку, чтобы продать нам свой улов. Само море я видела только издалека. Но оно было не синим, а серым.
Перед сном я всегда вспоминаю своих чад. Сначала вспоминаю Желтоглазого. Вы, наверное, скажете, что нельзя зверя называть чадом. Но я ведь его вырастила, он мне доверял. А если кто-то тебе доверяет, ты уже за него отвечаешь. Как за ребенка.
А потом вспоминаю Улу. Или это она думает обо мне? Она часто является ко мне во сне, и тогда наутро у меня всегда соленые губы.
Ваши письма – великое лакомство. Я читаю их медленно, по кусочку, возвращаясь по нескольку раз к одним и тем же местам. Пишите мне обязательно.
Да хранит Вас Господь!
Раба Божья Аустраберта
Год 655, декабрь
Моя дочь во Христе!
Этот