Марионетка. Странная связь. Ксения Мельрих
а не препираться со мной!
– Но ведь он на отдыхе, милый, – ответил ему мелодичный женский голос. – В чем он-то виноват?
Разговор оборвался, когда на пороге гостиной нарисовалась я. Посередине обширной комнаты стоял сверкающий черный рояль. Я не шучу, серьезно: у них есть рояль. Офигеть! Я думала, такое только в фильмах бывает. Оправившись от первого шока, я увидела, что за клавишами сидит очень красивая женщина с правильными чертами и изумительной белой кожей. Она была похожа на актрису или какую-нибудь светскую львицу. На диване боком ко мне сидел тот, кто привез меня сюда. Завидев мое обалдевшее тело, мужик поднялся, его лицо внезапно стало восковым и ненатуральным.
– Влада, познакомься, это Марина, моя жена, – произнес он будничным тоном.
Женщина поднялась, оказавшись очень высокой, что-то сказала, улыбаясь. Но я ничего не слышала. Кровь ударила мне в голову, я даже не сразу поняла, что это я говорю, а не кто-то сторонний.
– Так вот на кого ты променял мою маму, бросив нас? Ну а что, это явно не моя больная, измученная работой и заботами бедная мама, которая умерла две недели назад, если ты забыл.
Зеленые глаза сузились, складка пролегла у рта, я видела, как напряглись все черты его лица. Бедная женщина замерла с открытым ртом, что ее, кстати, совсем не красило.
– Извинись! – зло произнес отец.
Я почувствовала, что краснею.
– Ага, щас! – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
– Марина, извинишь нас? Распорядись пока насчет ужина, – виновато обратился к хозяйке мужчина и шагнул ко мне.
Если признаться, я в тот момент сильно струсила. А когда он схватил меня за запястье и поволок куда-то, то с трудом подавила крик и желание сбежать куда глаза глядят.
Приведя меня в свой кабинет, прилегавший к гостиной, он толкнул меня вперед и закрыл за собой дверь. Я отчетливо услышала щелчок. Сердце бешено заколотилось в груди.
– Я никому не позволю разговаривать так со мной или моей женой, тебе ясно? – низким голосом угрожающе начал мой отец. – Ты, видимо, решила, что тебе все позволено?
Я отступила от него и наткнулась спиной на стол. Лучше бы я молчала, показала, что боюсь его, тем более что прикидываться мне не приходилось, но черт дернул меня ответить.
– А ты чего хотел? Что, вспомнив о моем существовании, осчастливишь меня, и я стану целовать твои вонючие ноги? – мой голос сорвался на крик. – Никакой ты мне не отец! Да пошел ты!
Щеку обожгло, от удара моя голова дернулась в сторону, я ударилась копчиком о край стола и сползла на пол. Он опустился передо мной на корточки. От выступивших слез в глазах все двоилось.
–Это – предупреждение, – сказал он спокойным будничным тоном. – Если еще раз такое выкинешь, пожалеешь, я не шучу.
Он схватил меня за подбородок и заставил поглядеть в глаза.
– В моем доме ты будешь делать то, что я тебе велю, ты меня поняла? – резко бросил он мне в лицо. Горло сдавило, я почувствовала, что еще немного, и расплачусь. – Я не слышу,