Тайное свидание. Аманда Квик
покраснела и с отчаянием взглянула на него.
– Лишнее? Да вы были почти раздеты, когда нам пришлось остановиться! – напомнил ей Гарри с точно рассчитанной грубостью. – И если бы не пробили часы, мы могли бы действительно зайти чересчур далеко. Я знаю, что вы самолюбивы и заносчивы, однако вовсе не жестоки.
– Жестока? Я на этом и не настаиваю! По-моему, это вы использовали меня, сэр!
Гарри пожал плечами:
– Ну, я полагал, что не совершаю ничего предосудительного, раз уж мы помолвлены. Ваш дядюшка принял мое предложение, ну а вы сами пришли ко мне в столь поздний час. Что же я должен был подумать? Вот и предположил, что вы завлекали меня и были более чем щедры, расточая знаки внимания.
– Нельзя верить ни одному вашему слову! Вы просто все перевернули с ног на голову. Запомните, Грейстоун: никаких знаков внимания я вам не расточала!
– Вы себя недооцениваете, дорогая! – улыбнулся он загадочно. – Я-то как раз счел эти знаки внимания весьма многообещающими. Трудно забыть ощущения от того, как ваша прелестная грудь покоилась в моей ладони: нежная, полная, упругая. А вершину ее венчал розовый бутон, расцветавший под моими пальцами…
– Милорд! – в полном смятении воскликнула Августа.
– Неужели вы действительно думаете, что я могу забыть изящный изгиб ваших бедер? – продолжал Гарри, не обращая внимания на ее возмущение и решив проучить строптивицу. – Округлые, изумительной формы, как у греческой статуи… Я навечно сохраню в памяти, словно самую большую драгоценность, те восхитительные ощущения, которые испытал, когда вы великодушно позволили мне коснуться ваших прелестных бедер, моя радость.
– Но никто вам этого не позволял! – запротестовала Августа. – Вы сами делали то, что хотели, не спрашивая разрешения…
– Но вы ни звуком, ни жестом не попытались меня остановить. И сами целовали меня с жаром, даже, можно сказать, со страстью, разве нет?
– Нет, сэр, это не так! – едва ли не в панике выкрикнула Августа.
Гарри изумленно вскинул брови:
– Так значит, вы ничего не чувствовали, когда целовали меня? Я страшно огорчен и разочарован… Как же вы сумели так много мне позволить, хотя сами ничего не почувствовали? Для меня, например, те мгновения были исполнены страсти, и я никогда не забуду.
– Я не говорю, что ничего не чувствовала… Просто… в общем, то, что вам показалось, было не совсем искренним… Я оказалась застигнутой врасплох. Милорд, вы все неправильно поняли! Право, не стоит придавать случившемуся такого уж большого значения.
– Могу ли я это понимать так, что для вас не исключение подобные полуночные встречи и вы не воспринимаете столь интимные отношения серьезно?
– Да о чем вы? – совершенно растерялась Августа, понимая, что сама загнала себя в угол. – Вы определенно стараетесь заставить меня почувствовать свою вину за то, что мы слишком увлеклись тогда и у вас не осталось иного выхода, кроме помолвки…
– А мне кажется, что в ту ночь были даны кое-какие обещания, – возразил Гарри.
– Неправда!
– Позвольте