Записки русского генерала. Алексей Петрович Ермолов
ему по просьбе моей, сделал мне вопрос: «Кто из генералов, по мнению вашему, более способен?» – «Первый встретившийся, конечно, не менее меня годен», – отвечал я. Окончанием разговора была решительная его воля, чтобы я вступил в должность.
«Если некоторое время буду я терпим в этом звании, то единственно по великодушию и постоянным ко мне милостям вашего величества», – сказал я и одну принес просьбу: не лишить меня надежды возвратиться к командованию гвардейскою дивизиею, от которой показывался я в командировке. Мне это обещано.
Итак, в звании начальника Главного штаба армии состоя при главнокомандующем, который был вместе и военным министром, имел я случай знать о многих обстоятельствах, не до одного укрепления армии касающихся, а потому все, описываемое мною, почерпнуто или из самых источников или основано на точных сведениях, не подверженных сомнению.
В должности прежде меня находился генерал-лейтенант маркиз Паулуччи и, после шести дней, удален из армии к другому назначению по настоянию недовольного им главнокомандующего. Первый помощник мой по делам службы, исправляющий должность дежурного генерала, флигель-адъютант полковник Кикин, бывший при введении нового образа управления по изданному незадолго «Положению о Большой действующей армии», не желая служить с моим предместником, сказался больным, и в должность его вступил комендант Главной квартиры полковник Ставраков.
Если возможно понимать смысл следующих слов: «сие судеб преисполненное имя», то, кажется, более всех может оно ему приличествовать, ибо судьба преследовала им всех бывших главнокомандующих. Суворов превыше своих современников один смел взять его по собственной воле, прочие не могли от него избавиться. Он находился при нем в Италии при графе Буксгевдене, а потом при бароне Беннигсене в Пруссии, перенесся в Финляндию ко всем переменившимся главным начальникам, а теперь не избег от него генерал Барклай де Толли!
За что же, по крайней мере, терпят его в должности дежурного генерала? Я прошу переменить его, главнокомандующий находит его весьма способным. Сколько ни стараюсь уговорить полковника Кикина, не соглашается избавить меня от Ставракова!
В должности генерал-квартирмейстера находился полковник Толь, офицер отличных дарований, способный со временем оказать большие заслуги; но смирять надобно чрезмерное его самолюбие, и начальник его не должен быть слабым, дабы он не сделался излишне сильным.
Он при полезных способностях, по роду служебных его занятий, соображение имеет быстрое, трудолюбив и деятелен, но столько привязан к своему мнению, что иногда, вопреки здравому смыслу, не признает самых здравых возражений, отвергая возможность иметь не только превосходные способности, ниже́ допускает равные.
Июля 2-го дня армия перешла за Двину и расположилась у Дриссы. Слишком ощутительно было неудобство иметь в тылу реку, какова Двина, ибо армия, двигаясь без малейших препятствий, не в одно время и не теснимая