365 и 1 день, чтобы рассказать сказку о любви. Вера Талипова
и побежал ко мне, проситься на руки.
– Герольд, сюда! – со скамейки поднялся высокий крупный мужчина. Он прихрамывал и у него не двигалась рука. Так бывает после инсульта или черепно-мозговой травмы. Пес тут же вернулся к хозяину. Они пошли в сторону выхода. Мужчина не взглянул ни на меня, ни на моего милого щенка. Не знаю, что меня больше обидело – отсутствие интереса ко мне или к моей собаке. Долго думать об этом было лень. Мало ли у человека какие-нибудь глубоко личные мысли, в которые он погружен. «Не всем надо нравиться» – это была мудрость, открывшаяся передо мной сравнительно недавно. Я опять подивилась тому, насколько сильно изменилась за последние месяцы.
Потом мы еще несколько раз встречались с красивым псом Герольдом и его угрюмым хозяином. Я улыбалась в знак приветствия и старалась прошмыгнуть мимо.
Упорядоченность из жизни и из квартиры исчезли напрочь. Шираз ронял книги со всех нижних полок, боялся темноты и грозы, не желал оставаться один, хвостом сметал обувь в прихожей, полюбил спать в обнимку с Иммануилом. Моя жизнь вдруг резко поменяла жанр с лирически-драматического, на романтически-комедийный.
Романтичность связана с моим увлечением картинами, подаренными Егором. После того как мы съездили в архив и раздобыли там три документа, мысль Николае Чудове, не просто преследует меня, она сосуществует со мной, становясь частью моего бытия. Я смотрю на его метрику – он родился двадцать второго мая тысяча девятьсот двадцать второго года. Я знаю, что этот день в православном календаре отмечается как день святителя Николая Чудотворца. И если в этот день бывает гроза, то это, несомненно, благое предзнаменование. Ведь так и было: в день, когда он родился, была гроза.
Николай
1922 г.
В день, когда он родился, была гроза. Двадцать второе мая тысяча девятьсот двадцать второго года. С самого утра солнце грело все живое. Столь нежданному теплу и свету были рады все: и Мария-Антуанетта – огромная кавказская овчарка, и Клава – медсестра, приставленная смотреть за самочувствием пациентки, и Борис – шофер Дмитрия Яновича, и комары – непонятно откуда как-то резко вдруг появившиеся.
Сам Дмитрий Янович давно уже не следил за погодой и даже смену времен года отмечал машинально, когда записывал в журнале даты испытаний. Дмитрий Янович был военный инженер, еще очень молодой, но уже обласканный новой властью такими привилегиями как собственная машина и личный шофер, дача и отдельная квартира в городе. Досталась правда эта роскошь молодому инженеру из Москвы от его предшественника, работавшего на старом оружейном заводе еще до революции. Непонятно куда делся старый инженер вместе с семьей, поговаривали, что эмигрировал в Швейцарию, а может быть, и не так далеко было пристанище семьи старого инженера…
Город, где находился огромный завод, честно говоря, был провинциальным и далеко от Москвы, но перспективы были огромные.
Больше всего на свете Дмитрий Янович любил свою жену Людмилу, с которой познакомился