Лучшее… им. almerto
и относится к ней как к себе. Это чтобы она тебя не подвела в самый ответственный момент. Чтобы она не покидала твое тело и душу.– кивнула ему и отвела взгляд, когда он слишком пристально и слишком долго начал смотреть на меня идя все медленнее и медленнее. Он уже шел за мной, а я так преувеличенно с большим вниманием шла по широким дорожкам дворцового сада оглядывая растения. В душе заворочалось непонятное ощущение растущей тревоги. Так сладко щемяще стало скручивать спиралью эту тревогу и опускать ее вниз живота что на миг пришлось даже остановиться и глубоко вздохнуть. Главное в обморок не упасть. Голова закружилась, и я не поняла, как оказалась в кольце рук двуликого. Сразу обдало жаром и спазм в горле выдал мой стон из хриплого в тоскливое что стало так неловко за себя.
–Вам плохо? Атьян? Я унесу вас в комнату. – и едва я отрицательно пыталась помотать головой, как оказалась у него на руках и меня очень бережно понесли в обратный путь. Мне становилось только хуже от его близости со мной. Ничего не могла с собой сделать даже когда сама неосознанно обняла его шею, ведь так удобнее. Уже лежа на кровати в своей комнате, я так не хотела, чтобы он уходил. И он, казалось, подслушав мои мысли остался до позднего вечера. А потом и утром снова пришел чтобы прогуляться со мной. Но утром мы уже пошли к широкой и бурной реке. Встав у красивого поручня лестницы что вела вниз мы замерли, и я завороженно смотрела на бьющую через край жизнь полноводной реки. Ее красота была неописуемой. Пена реки взлетала над рекой ее круговоротами словно хлопья снега покрывая как саму реку, так и ее берега. Иногда, казалось, что в реке огромные змеи кружатся, образуя водоворот такой силы что он бурунчиками вскидывается над водой и тут же уходит в глубину чуть не дна. Воронки были преимущественно перед порогом и там вода падала с огромной высоты в красивый омут. Так можно было стоять часами. Привычно разложила мольберт и сделала несколько зарисовок, не сводя взгляда с реки. Нито какое- то время стоял в стороне все так же смотрел, как и я на реку и вдруг чуть спустившись начал раздеваться. Красив как бог. Крупный по телосложению, не качок и не брюзга. Все в меру. Почему- то не могла отвести взгляда и как- то сразу моя рука начала и его вписывать в пейзаж что я рисовала. Но я обязательно его нарисую. Руки зачесались от желания это сделать прямо сейчас, когда он влетел в воду и я просто была уверена, что его не затянет никаким омутом и даже когда течение подхватило его тело и понесло к порогу откинула мольберт в сторону и завизжала что было силы. На мой крик, конечно, никто не пришел. Шум стоял на реке такой словно мы были у водопада. Нито не делал даже попытки сопротивляться течению и сам, наоборот, даже разгонялся перед скатым порогом. Едва он оказался у самого края он вылетел, очень красиво раскинув руки в воздухе и затем сложив их над головой ладонь к ладони стремительно полетел вниз. Я побежала к другому поручню чтобы увидеть, что он все- таки жив. Но увы. Его нигде не было видно и тогда я сама кинулась к краю обрыва чтобы прыгнуть вниз, на ходу раздеваясь. Но увидев,