Любовь хищников. Эльвира Осетина
но с нотками неуверенности. – И вообще, ты что, передумал? Уже не хочешь котят? Сам же уговорил меня ее превратить! Хочу котят, хочу котят… Твои слова? А теперь что? Совесть появилась? Теперь я плохой, а ты, как всегда, хороший? Если не хочешь ее трахать, тогда пошел на хрен отсюда, я сам все сделаю, и котята будут только мои!»
И я ощутила, как тот, что сверху, впился клыками в мою шерсть на спине, рядом с челюстью второго.
А в моей голове словно красная кнопка сработала на слово «трахать». И я вдруг резко поняла, что все это означает. И в эту же секунду на меня громадным потоком свалилась вся моя жизнь. Да так, что чуть мозг не сплющился. А каждую клеточку моего тела вновь пронзило дикой болью. Выкручивающей, выворачивающей все суставы наизнанку.
И я потеряла сознание…
Глава 3
Очнулась лежащей в теплой мягкой постели, потянулась и открыла глаза. Совершенно незнакомый потолок тут же привлек моё внимание. Слишком он был идеальным, слишком белым, слишком ровным, и люстра на нем висела слишком красивая, да еще и этот фигурный двойной выступ… Слишком много слова «слишком», тавтология во всех ее проявлениях… Даже я, не имея литературного образования, поморщилась…
Этот потолок явно отличался от потолка в моей комнате в общаге. Который белили последний раз лет десять назад, и то хорошо, если вообще белили, а вместо люстры висел провод, на котором болтался старый советский черный патрон и вкрученная в него энергосберегающая лампочка, которая вроде бы освещала помещение, и в то же время читать при ней или писать было строго противопоказано, так как зрение садилось на раз.
Медленно приподнялась на локтях и окинула взглядом всю комнату…
М-да…
Я такой интерьер только в журналах видела.
Ну что можно сказать о комнате… Она была большой. Мысленно провела аналогию с родительской трехкомнатной хрущовкой, и поняла, что если взять и объединить все наши комнаты, плюс еще кухню с коридором захватить… ну и, пожалуй, туалет с ванной до кучи сюда же…
Хех…
Полностью села и оглядела кровать…
– И имя ему – «траходром», – не удержалась и осипшим голосом высказалась вслух.
Кровать тоже была огромной, тут вповалку человек десять бы могло уместиться без проблем, а еще она была полукруглой, с черной кожаной спинкой. А простыня с подушками и мое одеяло были черно-серебряных тонов.
Напротив кровати на стеклянной стойке стояла большая телевизионная панель… Целый домашний кинотеатр. Черт… я даже затрудняюсь представить, сколько же она дюймов?
Обои… шкафы… тумбочки и даже зеркало – трюмо… Все исполнено в серо-серебряно-черных тонах… И все так гармонично и красиво смотрится…
Даже большая черная ваза, стоящая в углу, и торчащие из нее три серебряных… копья?
Хех… а хозяева комнаты настоящие эстеты…
В голове почему-то не было ни одной мысли о том, как я оказалась в этом дворце. Да и вспоминать не очень-то хотелось. Словно моя психика специально блокировала болезненные воспоминания.
Я