Пять секунд до совершенства. Станислав Лопатин
он не очнулся и не накинулся снова. Связать руки и ноги было самым верным решением в такой ситуации.
В ящиках находившегося в комнате серванта нашелся широкий скотч. Как же, интересно, в кино всегда быстро отклеивают невидимый край этой липкой ленты. Повертев абсолютно гладкий рулон, я рыкнул с досады. Под руку попались ножницы. Чертыхаясь, сделал насечку, быстро отмотал скотч и в первую очередь связал руки лежащему на боку Зуеву. Затем практически запеленал его ноги. Все – теперь не рыпнется.
Разлитый виски под его головой принимал бурый оттенок – из раны на голове шла кровь. Павел стонал. Его внезапная агрессия была необъяснима. Здесь явно было что-то не так. Он вел себя как безумный. А значит, не стоит его сразу осуждать, не зная причину. И хотя пришлось жестко защищать себя, я все равно чувствовал вину за нанесенную травму. Неизвестно, как она в дальнейшем скажется.
Порывшись в рюкзаке приятеля, я нашел смартфон и вызвал скорую. Бригада медиков прибыла в марлевых «скафандрах», правда, без противогазов, но зато в лыжных очках на лице. Видать, туговато со снабжением.
– Вызывали? Кто больной? Как получил травму? Распивали спиртное? – посыпались дежурные вопросы.
– Это мой коллега. Внезапно стал вести себя агрессивно, разбил о голову бутылку, потом хотел покончить с собой. Представляете, решил, что заразился, ну и сильно расстроился. Вот, пришлось скрутить, чтобы не навредил себе, – сбивчиво на ходу придумал я более-менее правдоподобную историю.
– Внезапная агрессия, говорите? – фельдшер подумал и кивнул остальным. – Забираем. Видимо, еще один признак инфекции. Уже три года как к основным добавляются новые. В последнее время агрессивность все чаще стала встречаться.
Медики с трудом уволокли длинного Зуева. Я даже успел поймать взгляд друга, который едва начал приходить в себя и глядел на меня совершенно непонимающе. Дверь закрылась. Теперь можно было перевести дух.
Я зашел в зал и включил бра. Над светильником висели настенные часы, которые показывали одиннадцать часов ночи. Присев на солидное мягкое кресло, которым вечно гордился Пашка, мне захотелось закрыть глаза, заснуть и проснуться в своем времени, забыть про все, что сегодня произошло.
– Да, беда. Но что оставалось делать? Выбора просто не было, – сказал я вслух, успокаивая себя.
– Выбор всегда есть… У вас есть, – внезапно прозвучало из коридора. Голос был как у молодого человека или женский, непонятно.
Вот так новость. Оказывается, я был не один. От прихожки отделилась тень, которую до этого я воспринимал за странную темную куртку на вешалке.
– Твою ж мать! Да что за фигня сегодня происходит! Ты еще кто? – ошалел я от такого внезапного появления и вскочил с кресла.
На средину комнаты вышла, скорее, даже выплыла двухметровая фигура в черном балахоне с плотным капюшоном, скрывавшим лицо. Только косы не хватало в руках, которых тоже не было видно, а так образ мог получиться