90 последних лет. Игорь Радиевич Сафиуллин
до самой смерти, от него не избавиться, как и не избавиться от мысли о том, что хозяева клана остались безнаказанными! Наверняка высокомерные ублюдки просто приказали отправить карателей и зачеркнули название нашей деревни на своих картах…
Риф смешался не зная, как искренне выразить свои чувства, ему сложно было поверить в слова Вэйна, ведь люди просто не могли творить такое!
– Я… я знаю каково терять близких, наверное каждый человек в долинах знает каково это… мы скорбим о вашей потере… Твоих детей уже не вернуть, и их убийцы возможно никогда не будут наказаны, но…
Нужные слова вылетели будто сами по себе, в ответ на обволакивающую всех общую мысль, которую никто не решался высказать первым.
– Послушай, я могу предложить тебе и твоим людям отправиться в нашу деревню, Черницу… Конечно, мы пока бедны и не сможем предложить многого, но обещаю, что примем вас как братьев, дадим кров и землю, разделим последнюю лепешку если потребуется! Вэйн, мне не понять глубину твоих ран, но прошу идемте с нами! Жизнь продолжается, еще можно начать все заново, тяжелый труд и время постепенно излечат тебя! То, что ты сейчас чувствуешь останется в душе навсегда, но позже боль притупится, и ты однажды сможешь снова начать жить, чувствовать что-то кроме страданий, завести семью, радоваться весне и всходам на полях… А если не сможешь… то хотя бы найдешь у нас тихое место, где укроешься словно раненый зверь, а затем накопишь сил, ярости и однажды уйдешь в долину чтобы совершить свою месть.
Мутные огоньки во взгляде его собеседника пропали так же неожиданно, как и появились, прочие жители разоренной деревни уже похоже все решили, и понемногу приходя в себя, начинали расспрашивать людей Рифа об их поселении, и как они туда доберутся. Снова начался дождь, природа будто бы выдохнула после задержки дыхания во время боя, вода постепенно побеждала огонь догорающих построек, жар и яркое пламя сменялось кислым запахом мокрых углей, место битвы заволоклось клубами густого пара, который понемногу окрашивался мутным рассветным солнцем.
Помимо вездехода не осталось ни единой исправной машины, джипы клана были изуродованы сотнями пулевых пробоин, пробитые радиаторы истекали влагой, на земле под двигателями растекались черные пятна масла. Автомобили будто смертельно раненые животные прильнули к земле на пробитых шинах, окончив наконец свой жестокий путь по ночным землям, как и их хозяева, в беспорядке валяющиеся вокруг. Деревенский грузовик, накренившийся на спущенных колесах на один бок, тоже напоминал кучу мусора, обшитые деревом борта и кабина ощерились бесчисленными щепками и рваными дырами, чудом сохранившаяся фара бессмысленно светила куда-то вверх и вбок. Осматривавший их Риф заметно приуныл, но Вэйн, снимающий черную блестящую винтовку с трупа свинообразного предводителя, сказал, что машины в любом случае были бы бесполезны так как все равно не проедут через топи.
– О чем ты говоришь? – спросил Риф не сводя глаз с останков