Хаос и Тьма. Книга вторая. Александр Арсентьев
об этом – всегда и во всем, что бы ты не делал – всегда слушай себя и свою Мощь! Это подобно року, судьбе, карме – называй как хочешь, но никогда не игнорируй этот зов!
– Но, непосредственно перед обвалом я ничего не чувствовал! – растерянно объявил я. – Да и Лора, по-моему, тоже …
– Просто я немного опередил вас, вот и все, – отрезал Леон. – Если бы не это – Мощь через пару секунд сообщила бы вам об этом. Информация для тебя, твоя сестра и так все прекрасно поняла. Едем дальше, у нас совсем немного времени!
Вскоре скалы раздвинулись и стали меньше по высоте. Наш Путь заметно расширился, да и дорога стала более ровной. Мы медленно поднимались в пологую гору. Впереди, прямо перед нами поднималось солнце – это было понятно по тому, как над вершиной холма разливалось тусклое сияние. Вокруг по прежнему не было ни звуков, ни какого-либо движения – казалось, что мы прибыли в пределы какого-то вымершего мира …
Наконец, мы взобрались на гору и нашему взору предстала Долина Скорби … Это место на сто процентов соответствовало своему названию! Огромная, можно сказать – необъятная долина, по краям окаймленная низкими скалами. Все здесь было пропитано какой-то необъяснимой словами тоской, буквально разрывающей душу на части. И дело было не в самовнушении или соответствующем предстоящей процедуре настроении – нет, то была именно сама аура этого места. Огромное пространство Долины по сути являлось исполинским кладбищем – впереди, прямо у наших ног, лежал целый мегаполис, состоявший из приземистых зданий фамильных склепов, одиноких памятников различной величины и простых, увенчанных обычными гробовыми плитами, могил.
Вид долины, особенно – в предрассветных сумерках, производил неизгладимое впечатление – все тут было буквально пропитано квинтэссенцией Скорби. Оно и понятно – тысячелетиями посвященные свозили сюда трупы своих близких. Я с нетерпением ожидал восхода. Быть может, солнечные лучи хоть немного разгонят ту безысходность, что повисла над Долиной? Словно вняв моей немой мольбе, из-за верхушек скал медленно показалось солнце. И тут я понял, что именно светило этого мира и определяло в полной мере его название! Нестерпимо медленно на небосклон восходило черное солнце! Лишь его ореол по самому краю исторгал из себя слабое свечение, а всю его окружность занимало черное (как при эффекте солнечного затмения) пятно! Светлее не стало. Стало мрачнее и тоскливей. Долина Скорби звала нас исполнить свой долг по отношению к почившему …
Глава 3
Ко входу на кладбище стекались сразу несколько дорог, по одной из которых сюда прибыли мы. Теперь этот путь был перекрыт обвалом. Я отогнал эту мысль – особые посетители уж явно найдут способ пробраться на похороны обходным путем.
Самим «входом» в Долину служил естественный промежуток меж скал, окруживших гигантское кладбище подобно нескончаемо длинной ограде – далеко-далеко на востоке были заметны верхушки гряды, символизирующей границы этой, своего рода, Святой земли. Лучи солнца, отнюдь не несущие света, серый полумрак,