Цена неравенства. Чем расслоение общества грозит нашему будущему. Джозеф Стиглиц
всего на 15 %, в то время как этот же показатель у богатейшей десятой доли процента (0,1 %) составляет 300 %[94].
Тем временем изменения в уровне общего благосостояния едва ли не более драматичны. На протяжении четверти века до кризиса граждане Америки становились богаче, в то время как темпы роста благосостояния американской верхушки имели фантастическую скорость. Как уже было отмечено, главное богатство представителей низших слоев составляет их жилье, и оно является, по большому счету, иллюзорным, так как покоится на иллюзорных ценах на недвижимость. Поэтому, когда во время кризиса все пострадали довольно серьезно, верхушка оправилась очень быстро, а вот остальные справиться с таким положением дел не смогли. Даже после того, как богатые потеряли часть своего богатства на фондовых рынках во время Великой рецессии, их прибыль, тем не менее, была в 225 раз выше прибыли обычных американцев, то есть дважды превышала подобный коэффициент в 1962 или 1983 годах[95].
Если учитывать неравенство в уровне богатства, нельзя удивляться тому, что львиная доля доходов от капитала (в 2007 году она оценивалась в 57 %) сосредоточивается в руках 1 процента верхушки[96]. Так же, как не стоит удивляться тому, что верхушке досталась еще большая доля дохода по мере увеличения дохода от капитала после 1979 года, а 95 % граждан, составляющих беднейшие слои населения, получили всего 3 %[97].
Эти цифры, уже будучи весьма тревожными, могут не захватить весь объем существующей несоразмерности. Можно привести еще более яркий пример, характеризующий состояние неравенства в Соединенных Штатах, – семью Уолтон: шестеро наследников империи Wal-Mart имеют в своем распоряжении порядка $69,7 млрд, что эквивалентно доходу 30 % представителей беднейших слоев населения Америки. Цифры не так уж и удивляют, если учесть, насколько мал доход низших слоев[98].
Американцы всегда считали свою родину страной людей среднего класса. Никто не склонен думать о себе в привилегированном ключе, но никто не пожелает оказаться в числе бедных. Однако в последнее время американский средний класс старательно выхолащивался, так как приличная, то есть требующая определенных навыков, работа, которую он выполнял, кажется, вовсе исчезла, в то время как не требующая особых умений работа, в которой заняты беднейшие слои, и работа, в которой заняты представители верхушки, есть. Экономисты называют это явление поляризацией на рынке труда[99]. В главе 3 мы постараемся обсудить некоторые теории, объясняющие эту поляризацию и возможные пути решения сопутствующих проблем.
Непростая ситуация с наличием достойных вакансий длится вот уже четверть века, поэтому неудивительно, что зарплаты в этой сфере резко уменьшились, а значит, увеличилась пропасть между доходами верхушки и среднего класса[100]. Поляризация на рынке труда не означает ничего, кроме обогащения верхушки и потери своих позиций представителями среднего класса[101].
Великая рецессия делает
Более точно, в период с 1979 по 2006 год зарплаты 1 процента выросли на 144 %; верхних 0,1 процента – на 324 %. Тогда 1 процент получал в 20 раз больше 90 процентов. Lawrence Mishel, Jared Bernstein, and Heidi Shierholz,
Когда числа уже достаточно велики – 125:1 или 131:1 соответственно. Из работы «Occupy Wall Streeters Are Right» Мишеля и Байвенса, основанной на анализе Эдварда Вольфа, неопубликованном анализе ФРС США, Исследовании финансов потребителей и потока средств в ФРС, подготовленном для Института экономической политики, и работе Sylvia Allegretto,
Мишель и Байвенс, «Occupy Wall Streeters Are Right», основано на данных CBO, с. 8. Именно поэтому данные о неравенстве
С 1979 по 2007 год. Мишель и Байвенс, Occupy Wall Streeters Are Right, с. 9, EPI, анализ данных CBO, собранных из данных по эффективным федеральным налогам.
Институт экономической политики обнаружил, что богатство семьи Уолтон были больше, чем состояние нижних 40 процентов всех американских семей, собранных вместе в 2010 году. См.: www.epi.org/blog/inequality-exhibit-walmart-wealth-american/ (дата обращения 14.11.2012).
Ларри Кац из Гарварда популяризовал термин в многочисленных статьях, написанных в соавторстве (и приведенных в следующей главе). См., например, статью: David H. Autor, Lawrence F. Katz and Melissa S. Kearney, The Polarization of the Labor Market,
Один способ сказать это численно следующий: отношение дохода верхушки (скажем, по 95-му процентилю, т. е. только 5 процентов населения имеет более высокий доход) к тому, что есть в среднем классе, возросло, в то время как отношение дохода среднего класса и низов (скажем, по 20-му процентилю) не изменилось. Данные Пикетти и Саэза («Income Inequality in the United States, 1913–1998»), в сравнении с историческими таблицами Бюро переписи США (H-9 и H-1), показали, что отношение 95-го процентиля домохозяйств к медиане в 1980-м составило 2,6; отношение медианного дохода домохозяйств к 20-му процентилю составило 2,4. В 2010 году отношение 95-го процентиля доходов к медианному доходу было 3,0; отношение медианного дохода к 20-му процентилю дохода было по-прежнему 2,4.
Другой способ рассмотрения разграбления среднего класса: доля тех, чьи доходы близки к середине – в диапазоне от 50 % больше, чем медиана, до 50 % меньше, чем медиана, – упала с 1970 года примерно с 50 % до 42 %. Крюгер («The Rise and Consequences of Inequality») приводит расчеты Совета экономических консультантов, основанные на текущем опросе населения.