Век распутства. Ги Бретон
а затем попросила спеть. Хотя мадам Помпадур прекрасно понимала, что за этой просьбой скрывается насмешка, она не осмелилась отказать королеве. И маркиза решила, не без умысла конечно, исполнить ту самую арию из “Армиды”, в которой чародейка, заключив Рено в золотую клетку, пела:
– Наконец он в моей власти!..
Заметив, как помрачнело лицо Ее Величества, все присутствовавшие при этой сцене дамы, естественно, были вынуждены придать своему лицу соответствующее выражение»52.
К счастью для фаворитки, королева была добра и незлопамятна. На следующий же день она забыла обиду, и вскоре между двумя женщинами воцарился мир, к радости Людовика XV, который терпеть не мог осложнений…
Окончательно обосновавшись во дворце, где маркиза Конто начала учить ее правилам хорошего тона, мадам Помпадур укрепила свое положение, взяв на себя заботу об организации празднеств, балов и всевозможных развлечений. Она очень любила театр и сама участвовала во всех спектаклях. Обладая несомненным актерским талантом и прирожденной склонностью к лицедейству, она разжигала любовный пыл государя, часто изменяя свою внешность. Порой она переодевалась и представала перед королем то в платье монахини, то настоятельницы монастыря, то в костюме пастушки. А однажды она явилась к нему в платье молочницы с ведерком парного молока.
Все ее уловки, имевшие своей целью обольстить короля, тем более достойны похвалы, что маркиза не обладала страстным темпераментом и ей стоило большого труда играть роль пылкой любовницы. Она прибегала к различным хитростям, чтобы хоть как-то соответствовать горячему темпераменту короля. Вот что рассказывала ее верная камеристка, мадам Оссе, о некоторых возбуждающих средствах, которыми пользовалась ее хозяйка:
«Мадам Помпадур прибегала к различным средствам, чтобы нравиться королю и отвечать на его сладострастные порывы. Одно время она начала употреблять в большом количестве за завтраком ароматизированный шоколад с тройной порцией ванилина, а на обед – трюфели и супы с сельдереем».
Хотя такой рацион и возбуждал маркизу, мадам Оссе посчитала его опасным для здоровья его хозяйки и однажды сказала ей об этом, но фаворитка не вняла ее советам. Тогда камеристка обратилась к герцогине Бранкас, которая в свою очередь предостерегла маркизу:
– Моя дорогая подруга, – ответила ей маркиза Помпадур, – я боюсь потерять расположение короля, если перестану ему нравиться. Мужчины, как вы знаете, придают большое значение некоторым вещам. Я, к несчастью, холодная по темпераменту женщина и вынуждена прибегать к различным эликсирам, чтобы как-то исправить этот изъян. И вот уже два дня, как я чувствую, что мои усилия не пропали даром53.
Взяв в руки возбуждающие средства, герцогиня Бранкас тут же выбросила их в камин.
Мадам Помпадур с возмущением воскликнула:
– Я не люблю, когда со мной обращаются как с ребенком.
Но тут же, расплакавшись, призналась, что возбуждающие средства вредят ее здоровью.
Когда мадам Бранкас ушла,