Лейтенант Хорнблауэр. Рука судьбы. Сесил Скотт Форестер
вновь прибывшие еле поместились в кладовой. Хорнблауэр придирчиво осмотрел место заключения. Побег или самоубийство казались равно невозможными. В конце концов он заставил себя посмотреть в глаза Маккулу.
– Мне поручено вас охранять, – сказал он.
– Какая честь для меня, мистер… мистер… – вставая, ответил Маккул.
– Хорнблауэр.
– Счастлив познакомиться с вами, мистер Хорнблауэр.
У него был выговор образованного человека, с небольшим акцентом, выдававшим ирландское происхождение. Рыжие волосы Маккул успел заплести в аккуратную косицу, голубые глаза странно блестели даже в слабом свете свечи.
– Вы в чем-нибудь нуждаетесь?
– Я не отказался бы что-нибудь съесть или выпить. Видите ли, у меня ничего не было во рту с самого захвата «Эсперанса».
«Эсперанс» захватили вчера. Этот человек ничего не ел и не пил больше двадцати четырех часов.
– Я распоряжусь. Еще что-нибудь?
– Матрас… подстилку… на чем можно сидеть. – Маккул указал на свой сундук. – Я горжусь своим именем, но не хотел бы, чтобы оно впечаталось в мою плоть.
Сундук был дорогой, красного дерева; на толстой крышке рельефно выступали буквы: «Б. И. Маккул».
– Я пришлю вам матрас, – сказал Хорнблауэр.
В дверном проеме показался лейтенант.
– Я Пейн, из адмиральского штаба, – представился он. – У меня приказ обыскать арестованного.
– Конечно, – ответил Хорнблауэр.
– Я не возражаю, – сказал Маккул.
Сержанту и его подручным пришлось покинуть тесное помещение; Хорнблауэр остался стоять в углу. Пейн управлялся быстро и деловито. Сперва он велел Маккулу раздеться догола и тщательно проверил одежду – швы, подкладку, пуговицы. Он старательно прощупал каждую часть, наклонив ухо к материи, на случай если внутри зашита бумага, затем встал на колени перед сундуком; ключ уже был в замке, осталось лишь его повернуть. Форма, рубашки, нижнее белье, перчатки; каждый предмет был вынут, проверен и отложен в сторону. Особое внимание Пейн уделил двум маленьким детским портретам, но и в них ничего не обнаружилось.
– То, что вы ищете, отправилось за борт прежде, чем призовая команда взошла на «Эсперанс», – заявил Маккул. – Здесь нет ничего, что выдало бы моих соратников, и вы утруждались совершенно напрасно.
– Можете одеться, – бросил Пейн.
Кивнув Хорнблауэру, он поспешил прочь.
– Человек, чья вежливость просто ошеломляет, – сказал Маккул, застегивая штаны.
– Я распоряжусь касательно ваших просьб, – сказал Хорнблауэр.
Он чуть помедлил, убедился, к своему удовольствию, в непреклонной бдительности сержанта и капралов, вышел, торопливо отдал распоряжение, чтобы пленному принесли еду и воду, и тотчас вернулся. Маккул жадно выпил кварту воды, затем принялся за кусок жесткого мяса и сухарь.
– Ни ножа. Ни вилки, – сказал он.
– Да, – сухо ответил Хорнблауэр.
– Понятно.
Странно было стоять так и смотреть сверху вниз