Выжить и не сойти с ума. После потери ребенка. Ольга Кавер
горюющим родителям.
Я понимаю, что нападение вырастает из огромной боли.
Также хочу отдельно поблагодарить тех, кто в меня не верит. Это дает много сил.
Хочу поблагодарить известный многим, занимающийся в основном перинатальными потерями фонд за то, что через многократные отказы в сотрудничестве с моими проектами по бесплатной помощи горюющим родителям я осознала, что могу сама создать сообщество, свое движение или фонд.
Я рада, что для этого мне не надо просить гранты или пожертвования – организацию всех конференций «Перерождение», а также движение «Renacer» я могу финансировать самостоятельно. И это дает огромную свободу в выборе того, что для меня важно реализовать. Если кто-то находится со мной на одной волне – я рада сотрудничеству и развитию темы психотерапии горя в русскоязычном пространстве.
Когда я вижу, как не надо делать, то могу легче найти верный путь.
Благодарю!
Часть 1. Обрушение
Некрасивая правда о горе*
Горе некрасиво.
Когда я вижу фильм, где по щеке горюющей героини медленно стекает слеза, я выключаю этот фильм.
Горе некрасиво.
Когда наружу выходит правда о горе, то проявляется некрасивая правда.
Это правда не о плавно текущих слезах и изящном профиле в окне.
Это правда о ярости внутри, которая ищет выхода.
Горе некрасиво.
Если положить нечто в коробку, то через какое-то время есть шанс из коробки достать это что-то.
Если положить в человека горе, то через какое-то время можно будет достать из человека боль, разочарование, безнадежность, ярость.
И ярость – это один из лучших вариантов.
Как недавно написал один из моих прекрасных коллег: когда у вас есть ярость, у вас есть энергия.
А энергии в горе МНОГО. Но вот направлена она часто ПРОТИВ СЕБЯ.
Этому способствует огромное чувство вины, которое минует мало кого из горюющих родителей.
Вина – это агрессия, направленная на самого себя.
Это аутоагрессия.
И когда человек чувствует вину, он верит, что он мог что-то изменить.
И тогда человек путает себя с Богом.
И к нему приходит вина божественного масштаба.
Иногда эта энергия превращается в ярость, направленную на мир.
На Бога.
На всех, у кого живы дети.
На мироздание.
И это правильнее и легче.
Потому что, когда в коробку кладется боль, через какое-то время только боль оттуда вы и сможете достать.
Когда в коробку кладется любовь, то через какое-то время можно будет достать оттуда что-то прекрасное.
Новую жизнь, например.
Когда по щеке страдающей героини на экране красиво сползает слеза, я выключаю этот фильм.
Потому что горе уродливо.
Горе – в замороженности, когда не то что лицо, тело перекошено.
Так тело проживает боль.
Горе – в крике матери.
Она