Крещатик № 95 (2022). Альманах
из стран, захваченных Германией. Отец Инги участвовал в этом захвате. Он был один из тех, кто убивал. Но и его тоже убили. Инга тоже пострадала от войны. Не так, как те, но всё же…
Когда она подходила к школе, в арке, под переходом из здания театра к учебному корпусу, какой-то парень, показавшийся ей знакомым, ставил велосипед.
Понедельник, 17 октября
Снова он увидел ее в понедельник, почти через две недели, возле лестницы, по которой поднимался. Она стояла с группой одноклассников, ожидая, когда пустят в кабинет. С группой, но не в группе. Она опять выглядела потерянной и маленькой среди рабочих парней и фабричных девушек. Она явно не принадлежала к этому кругу, и одежда на ней, хотя и не новая, доставшаяся, видно, от старшей сестры, была вызывающе лучше, чем у остальных. Талоны на материю отменили совсем недавно, и купить хорошую одежду можно было только за большие деньги. Он сам давно подумывал о покупке пальто, но самое дешевое стоило три-четыре его зарплаты.
«Потеряшка», – подумал он опять.
Она не смотрела в его сторону, и он не стал останавливаться, а пошел сразу на свой этаж. Но девочка эта не выходила у него из головы.
В реальном отделении, в отличие от музыкального, учились люди, которые по разным причинам не смогли в свое время окончить школу. Взрослые люди, такие как он, от 20 и старше. Которые днем работали, а вечером учились, чтобы найти работу получше или пойти учиться дальше. Зачем такой девочке учиться в вечерней школе? Её место в хорошей гимназии. По каким причинам не смогла она учиться днем, в своем кругу, со своими подружками? Бегать по вечерам на каток и в кино, а не засыпать от усталости в пустом классе?
Первый урок сегодня был групповой – история музыки. Он пришел в школу только в августе, но довольно быстро вспомнил все, чему его учил отец, хотя специально они не занимались ни историей, ни теорией музыки. Здесь обучение начиналось с нуля. Не то, чтобы ему было скучно, но хотелось более интенсивных и напряженных занятий. И не только в теории. В инструментальных классах тоже начинали с примитивных упражнений. На фортепьяно его взяли сразу во второй класс, но ничего серьезного играть не давали. Может быть, если бы у него был свой инструмент или возможность где-то заниматься ежедневно…
Но для этого надо иметь жилье, а не угол в чужом доме. Инструмента, на котором он мечтал играть, не было в школьном списке. Пока что он занимался на кларнете, который в школе давали на прокат. Для кларнета не требовалось много места, на нем можно было играть в доме, во дворе, на улице. В первый же месяц на большом пальце правой руки образовалась мозоль, которая долго болела, пока не превратилась в крепкую шишку.
После занятий он почти бегом спустился вниз, надеясь увидеть опять маленькую Потеряшку, но никого уже не застал. Он вскочил на велосипед и поехал направо, на улицу Биргер-Ярлсгатан – в прошлый раз она пошла в ту сторону, наверное, на трамвай. Но на остановке ее не было, два трамвая – один за другим – прошли мимо. Он опоздал, а, может быть, она и