Алый чиж (сборник). Андрей Анисимов
он сам. Но надо отдать должное псу, он не из тех, кто собирает объедки на помойках, а потом, полив соусом, кормит ими клиентов. А таких заведений в городе немало. Все вместе взятое составило кабачку «Мертвая хватка» приличное положение и заслуженную популярность. Днем бульдог любил подремать. В дневные часы кабачок закрывался на длительный перерыв. Но к заходу солнца Буль в полной форме встречал вечерних гостей. Бульдог был старомоден в своих взглядах на досуг. Видеотехники не признавал. Современная музыка, которую своим воем ввели в моду шакалы, у Буля вызывала отвращение. Он держал аккордеониста Брыся. Кошек Буль терпеть не мог. Но Брысь помнил старинные танго и фокстроты и с чувством исполнял «Марш бульдогов» – любимое вокальное произведение хозяина. За это его держали в «Мертвой хватке».
Оформление кабачка хозяин поручил художнику старой школы, из породы волкодавов. Стены были украшены знаменами, охотничьими рогами. Светильники выполнены в виде обглоданных костей. Везде присутствовал старый добрый воинственный дух.
Основную кассу заведение Буля делало до обеда. Но Буль, как всякий сильный зверь, имел и маленькую слабость – любил знаменитостей. Артисты, писатели, поэты пользовались его благосклонностью. Он млел в их обществе, даже входя в убыток, не мог отказать себе в подобном удовольствии. В «сучности», он был добрым псом.
Сегодня зверья в «Мертвой хватке» собралось мало. За одним столиком сидел писатель Бобер Меховский, с ним Сиамский Трагик – тощий пьяный кот, выдающий себя за сиамского. Трагика украшал драный зеленый бант. Перед ним вместительная бутылка «Валерьяка» и рюмка. Меховский, будучи непьющим животным, с брезгливым отвращением наблюдал, как напивается его визави. Сиамский Трагик к моменту нашей встречи был уже под сильным градусом. Трагик просил Меховского оказать ему протекцию в театре. Директор театра, Носорог, был знаком Бобру Меховскому.
– Что вам стоит, – канючил кот. – Попросите Носорога взять меня хоть на эпизодические роли.
Меховский брезгливо слушал пьяные просьбы.
– Вы же знаете, я помогаю только талантливым животным! Вы – спившееся ничтожество. Почему я должен пачкать свою безупречную репутацию подобной просьбой?
Трагик обижался, бил себя в грудь. Вспоминал, какие Львиные роли ему доводилось играть в молодости. Решив, что одних воспоминаний недостаточно, он залез на стол и стал декламировать монолог Льва из трагедии Сусликова «Хищники»:
К царю зверей, со взятками, ты, хам!
Принес мне фрукты, простоквашу! Я взяточников бью!
Не пью я простоквашу. Я кровь горячую за завтраком люблю!
С трудом вернулся на место, выпил рюмку и замер, скосив глаза. Меховский не слушал Трагика. В кабачке появилась Кошка Легкого Поведения в манто из мышиных шкур. Меховский двинулся ей навстречу. Кошка игривой походкой подошла к дремавшему за стойкой Булю и пощекотала ему пузо.
– Это ты, шельма! – Проснулся