Анастасия. Дело для нежной барышни. Тата Орлова
сразу.
– А точнее? – не принял моего ответа Соул.
Имел право.
– Личные бумаги, – нахмурившись, начала я перечислять. – Все, что касается удочерения. Третий экземпляр завещания матушки. Переписка, связанная с поисками моих настоящих родителей. Дарственная на дом в Эндарии. Диплом магической академии. Еще один диплом – департамента. – Посмотрела на Фариха, провокационно улыбнулась: – Записки от воздыхателей.
– И ни…
– И ни… – жестко оборвала я Маркони.
– Но версию, что могли интересоваться делом, которое ты ведешь, мы все равно не исключаем, – продолжил следователь как ни в чем не бывало. – Ты хоть и не ветреная барышня, да и правила соблюдаешь, но кто его знает.
– А что там с твоими настоящими родителями? – спросил вдруг Фарих.
Ох уж эти влюбленные мужчины…
Я пожала плечами:
– Ничего! Подкинули меня уже большенькой – шесть лет, но лихорадка съела память. Все, что известно – Анастасией назвали меня именно они. Это имя было написано на клочке бумаги, вложенном в медальон.
– Медальон сохранился? – удивил меня Маркони.
– Да. – Я вытянула из-за выреза платья невидимую другим цепочку, сняла заклинание.
– Позволишь? – протянул руку Фарих.
– Конечно, – расстегнув замок, подала украшение Соулу. – Золотой, но это его единственное достоинство. Гладкий металл без намека на магические следы и клеймо мастера.
– Указание на достаток, – вскользь заметил Маркони.
– Это было понятно и по одежде, – практически равнодушно отозвалась я. – Дорогие ткани, вышивка…
– Где пошито?
– Матушка пыталась найти, но… – Я развела руками. – Возможно, шитьем занимался кто-то в доме. – Я посмотрела на Маркони: – Все эти сведения были в вестниках. Елизавета Николаевна давала объявления и даже делала магические картинки. Чтобы удовлетворить любопытство, достаточно сходить в архив библиотеки. Доступ туда открыт для всех.
– Не возразишь, – согласился со мной следователь. – Завещание?
Я опять качнула головой:
– Тоже не тайна. Четверть состояния на приюты, остальное – мне. Это если у нее не будет своих детей. Если будут – то на всех равными долями. В случае малости лет я названа опекуном, но с правом использовать на содержание лишь часть их наследства.
– Воздыхатели? – принял эстафету Сэм.
А то он о каждом из них не знал!
– Трое. – Я подмигнула другу. – Николас Сванетти, Ив Арош и Энжи Шеваль.
– Виконт Ив Арош, – поправил меня Соул, – и граф Энжи Шеваль.
– Возможность шантажа с моей стороны можете исключить полностью, – хохотнула я. – Письма невинны, как рассвет нового дня. Даже для ревности не подойдут.
– И что остается? – подвел итоги Маркони. Ответил самому себе сам: – Ничего.
– Как я и говорила, – не преминула я поставить точку в этой теме для разговора. – Шкатулки с драгоценностями не тронуты. Только