Передышка в Барбусе. Юрий Никитин
молодую травку.
Тцарица снова приоткрыла глаза, мгновение всматривалась в смутно маячившие перед ней две фигуры:
– Как вы добрались так быстро, святые волхвы?
Рагнар смиренно наклонил голову, не зная, как соврать, а тцар нашелся первым:
– Мы скакали на быстрых конях, мы летели на Змее, мы бежали через весь двор, как испуганные зайцы. Но теперь мы здесь, и ты можешь нам облегчить душу.
Он слегка повел головой в сторону Рагнара, и тот прошептал как можно смиреннее:
– Да-да, облегчи душу. Боги все поймут.
Веки тцарицы опустились. Она дышала все медленнее, Рагнар уже начал думать, что она так и отойдет светло и тихо, но тцарица с усилием разомкнула уста, голос ее прозвучал хрипло, исполненный стыда и страдания:
– Я была хорошей тцарицей, но я нарушила заветы богов… ибо все эти годы я любила… и доныне люблю…
Голос ее прервался, тцар спросил осторожно:
– Ну-ну…
– Самого лучшего из мужчин на свете… самого смелого воина… его имя на устах у всех…
Снова она долго отдыхала, в комнате слышалось только хриплое дыхание умирающей, в то время как оба в длинных одеяниях волхвов вовсе затаили дыхание. Тцарица наконец набралась сил, с губ ее сорвалось тихое:
– Его зовут Рагнаром Белозубым… Он самый отважный воевода…
Человек в одежде Верховного Волхва дернулся, спина его на миг выпрямилась, но тут же он тряхнул головой, надвигая капюшон глубже на лицо.
– Кайся, кайся…
И второй волхв, дернувшись, повторил осевшим голосом:
– Кайся…
– Я прошу принять от меня во искупление моей виды… – прошептали бледные губы, – вон ту шкатулку… Там золотые монеты и драгоценные камни…
Верховный Волхв крякнул, голос его был строгим:
– Мы будем просить богов об очищении.
После паузы тцарица заговорила снова:
– Свою девичью честь я отдала не тцару… этот дурак напился так, что хоть самого… Воевода Рагнар отнес меня в тцарскую спальню…
Верховный Волхв издал странный звук, словно в нем скрипнули мельничные жернова. Тяжелым, как Авзацкие горы, голосом прохрипел:
– Что ж, и эта вина…
А второй подтвердил учащенным голосом:
– Да-да…
– Примите от меня вон ту чашу, она вся из чистого злата, украшена драгоценными камнями… Из нее пил сам Яфет, она имеет чудодейственные силы…
Верховный Волхв сказал после молчания:
– Мы будем просить богов.
– И еще… я четырежды пыталась отравить тцара… но один раз его пес перехватил отравленный кус, в другой раз он сразу же так напился, что все выблевал… Ой, тяжко мне… А в последний раз я носила при себе яд пять лет, и он выдохся… Это когда дурак страдал животом неделю…
Верховный Волхв что-то прохрипел, будто его за горло держали невидимые пальцы. С трудом выдавил:
– Что ж, перед смертью… ты прощена.
Второй волхв сказал прерывистым голосом:
–