Трансформация. Проявление самости. Мюррей Стайн
как пророческий крик о грядущем. На немецком языке это понятие обозначалось словами «Wandlung» и «Verwandlung».
В 1912 г. Карл Густав Юнг закончил свою книгу «Wandlungen und Symbole der Libido», что буквально переводится как «Трансформации и символы либидо», хотя в 1916 г. эта работа вышла на английском под названием «Психология бессознательного»[10]. В этом труде Юнг описывал трансформационную природу человеческой психики и объявлял о своих расхождениях во взглядах с Фрейдом; так начался собственный путь Юнга к личной трансформации, через которую он пришел к созданию аналитической психологии. Концепция трансформации навсегда поссорила Юнга с его прежним учителем и наставником.
В том же году Райнер Мария Рильке услышал поэтическую строку в шуме ветра, из чего родилось наиболее значительное его творение, «Дуинские элегии», книга в десяти частях, поэтика которой вращается вокруг трансформации как принципиальной задачи человека, как самой важной, священной обязанности человечества. Это стихи о конце и о зарождении нового.
Франц Кафка всего за несколько недель до конца 1912 г. написал свой знаменитый рассказ о трансформации «Die Verwandlung» («Превращение»), историю деградации, в результате которой человек превращается в огромное насекомое.
Эти три мыслителя писали и говорили по-немецки, хотя ни один из них не был гражданином Германии. Один был гениальным психологом, а двое других – блестящими художниками (оба умерли в относительно раннем возрасте). Один был протестантом, другой – католиком, третий – евреем, все они были людьми психически одаренными и психологически чувствительными до хрупкости. И все трое взяли один и тот же аккорд, отзвуки которого будут слышны на протяжении многих десятилетий: тему трансформации. Кафка и Рильке умрут еще до начала Второй Мировой войны. Юнг проживет достаточно долго, чтобы осмыслить ее опустошающие последствия и создать в поздний период своей жизни великую работу о целостности «Mysterium Coniunctionis»[11]. Сегодня мы понимаем, что все трое оказались пророками, совместные усилия которых позволяют дать уходящему столетию новое имя – Эпоха Трансформации.
Двадцатое столетие было эпохой глобальных преобразований. Большие социальные, культурные и политические сдвиги привели к уничтожению многих чтимых и известных явлений традиционных культур по всему миру: в Западной Европе, в Америках, России, Азии, Африке; две мировые войны, технологический взрыв, борьба идеологий волна за волной прокатились по человечеству во всей своей дестабилизирующей силе. Процесс глобальной трансформации нашел отражение в искусстве, использовался бизнесом и изучался социальными науками. Воздействие этого процесса на отдельных людей, на большие и малые группы продолжает углубляться и распространяться во все сферы человеческой жизни и отражается в стремлениях людей. Пороговость[12] стала постоянной темой нашего времени. Ничто более не является стабильным и безопасным. Как верно предвидел Йейтс, «основа не держит»
Рус. пер.:
См.:
Термин, употребляемый М. Стайном – liminality – происходит от латинского