Русский город Севастополь. Книга третья. Сергей Анатольевич Шаповалов
и варили кофе. Дымили длинными трубками. Зло озирались на телегу деда Михо. Иногда спрашивали: «Что везёшь?» или недовольно: «Эй, старик, куда прёшь? Ближе к стене держись!» Мария закрыла лицо шалью. «Девчонку тоже на продажу?» – спрашивали у деда Михо и злобно хохотали. Но никто не смел преградить путь телеге: по улочкам ходили патрули из английских матросов с офицерами, строго следя за порядком. В порту с кораблей сгружали полевые пушки на высоких колёсах, у пирсов лежали груды мешков, пирамиды ядер, множество бочек и ящиков. Павел заметил невдалеке от берега на якорях два военных корабля, превращённых в плавучие батареи. Тут же пыхтели пароходы. На рейде ждали разгрузки несколько торговых судов.
Павел внимательным взглядом окинул береговую линию. Габионы, батарейные гнезда, ложементы для стрелков. Складывалось впечатление, что город готовится к долгой осаде.
Дед Михо свернул в проулок с кривыми каменными стенами без окон. Остановился возле высоких нешироких ворот.
– Хозяева, мир вам! – громко крикнул он.
В щели ворот появился чей-то глаз. Загрохотал засов, и створки с натужным скрипом распахнулись, открывая небольшой аккуратный дворик. Дед Михо заехал во двор, и тут же высокий, сгорбленный старик быстро затворили ворота.
– Ох, Михо, Михо, вовремя ты приехал, – обнял его старик. На нем была надета длинная до колен восточной рубахе, подпоясанная кушаком. Лицо обрамляла чёрная крашеная борода. – О, счастье моё! – нежно произнес он, помогая спуститься Марии на землю. – Иди скорее в дом, обними бабушку.
Девушка тут же упорхнула в открытую дверь. Старик с насторожённостью взглянул на Павла.
– Помощник мой, – ответил на немой вопрос караима дед Михо.
– Из греков?
– Из татар, но не из крымских.
– Проходите в дом, – пригласил старик, – указывая на низкую боковую дверь.
– А почему сюда? – удивился дед Михо.
– Теперь я живу в комнатах для приказчиков, – стыдясь, объяснил караим, пропуская гостей в тёмные сени. – В доме расположились английские офицеры, – так спокойнее. Никто не смеет меня обидеть или за товар не заплатить.
– А остальные домашние твои где?
– Семью отправил в Симферополь, ещё до высадки. Одна мать осталась. Она старая, ни в какую не желает уезжать.
– А где твои приказчики живут? С тобой?
– Нет, в коровнике.
– Корову зарезал?
– Нет, Тенгри милостивый уберёг. Корова осталась. Офицеры желают каждое утро свежие сливки. Даже помогают с сеном. Без сена – какое молоко? Но приказчиков сейчас нет. Обоих забрали на рытье рва. Тут даже офицеры ничем не помогли. Всех мужчин сгоняют на работы. Видел, что с городом сотворили? Как будто ожидаем нападение всей русской армии.
Они оказались в небольшой комнатке с низким потолком. Обстановка бедная: грубый деревянный стол с такими же грубыми стульями; узкая кровать у стены; в углу на тумбочке тазик с кувшином для умывания. За плотной занавеской находилась другая комната. Оттуда