Стрела Азнура. Валерий Цуркан
на этот раз повторять за ним не стала и начала подтягивать фланги.
– Некоторые ходы могут привести к поражению. Или к победе. – Слойн выдвинул вперед истребители, прикрывая десантные корабли. – Например, корабль может влететь в Черную дыру. А там зависит от того, что указано на клетке. Она может выбросить звездолет в далекий сектор, откуда ему не выбраться до конца игры. Но бывает, что он окажется в тылу вражеского флота. Скорее всего, его уничтожат, но если хорошо подумать, то есть шанс совершить обмен на более сильную фигуру.
– А долго длится партия?
– Бывает, что не один день, если соперники хорошие. Можно проиграть за пару часов.
– Так долго? Может быть… мы потом поиграем?
– Тебе не понравилась игра? – огорчился Слойн.
– Напротив… она очень интересная. Но сейчас мне интереснее пообщаться с тобой. Мы ведь долго не увидимся. А сыграть мы успеем потом. По переписке.
Слойн вздохнул и не торопясь сложил фигуры в коробку.
Допили коктейли, посидели ещё немного, послушали музыку (снова заиграло что-то медленное, тягучее, как патока), и ушли гулять.
Шатались по улицам, зажатым между высокими грядами домов. Потом добрались до реки и прогулялись по набережной под крики речных птиц. Болтали о разном, не касаясь главной темы. Говорили о последних фильмах, о музыке, о картинах. Хотя у каждого на языке вертелись совсем другие слова.
Эмма не хотела расставаться со Слойном, но так надо. Да и ничего страшного сейчас ни в армии, ни во флоте. Войны если и велись, то редкие и молниеносные – империя время от времени захватывала новые миры и принимала их в свои объятия. Жертвы среди имперцев минимизированы. Да к тому же в последние двадцать лет не проводилось ни одной кампании, народ жил спокойно и не боялся за жизни детей. Служба в армии превратилась в рутинную обязанность, воины просто дежурили на постах, а оружие использовалось только на полигонах. И это не могло не радовать рядовых граждан империи, не любивших больших перемен.
К вечеру Слойн проводил Эмму домой и обещал зайти через пару дней. Когда они расставались, набежали тучи, начался мелкий моросящий дождь, и Эмме вдруг стало очень тоскливо. Казалось, что он уходит навсегда. И им больше никогда не встретиться. Но понимала, что это не так, ведь она не пророчица, а всего лишь телепатка.
Дома ждал семейный ужин – все в сборе, отец во главе стола, мать рядом, Лесл по одну сторону, Эмма по другую. Ужин не особенно изысканный, обычные посиделки в семейном кругу. Обсуждали нового императора, а Эмме хотелось поговорить о себе и о Слойне. Но такие мелочи ни отцу, ни брату не интересны. Лишь мать заметила, что дочь чем-то огорчена, но она была занята сервировкой стола – в семейном кругу они предпочитали делать всё сами, без слуг.
Когда Эмма скрылась в комнате, позвонил Дайн и радостно сообщил, что отыскал работу с неплохой оплатой и даже сможет по выходным приезжать домой. Эмма этому обрадовалась, но Дайн всё равно почувствовал в её голосе грустинку.
– Что, Слойна забирают?
– Да, –