Образцовая участковая. Василий Боярков
её широкоскулое лицо представлялось круглым, виделось злобным, отталкивавшим, не располагавшим к доброжелательному общению; в пятых, оно «зыркало» вечно недовольными каре-голубыми глазами; в-шестых, вместе с широким носом и зауженными губами они придавали ей сходство с рыжеволосой ведьмой, скрывавшей огненные волосы за мохнатой песцовой шапкой. Оделась она в поношенное драповое пальто, толстый белёсый свитер, широкую шерстяную юбку; обуться изволила в высокие кожаные сапоги, окаймлённые плоской подошвой с равномерным заниженным каблуком. Зловредный характер и высокомерная манера общения, просто выпиравшие из горделивого стана, – они бы, уж точно, не сравнились с дружелюбной и совестливой натурой, проявлявшейся у кареглазой красавицы.
В неприятной беседе, происходившей между двумя разносторонними представительницами прекрасного пола, возникла небольшая заминка, и требовалось хоть что-то предпринимать. Юная участковая не замедлила проявиться наводящим вопросом:
– Вы сказали «пока», значит, у Вас наступили какие-то изменения, выразившиеся в негативных последствиях? Словом, мне кажется, или Вы знаете, кто совершил столь дерзкое ограбление?
Открыв было рот, чтобы выдать привычный надменный ответ, Оксана Ивановна то́тчас закрыла его обратно, поскольку входная дверь неожиданно распахнулась и ввалился внушительный Алексеев, подоспевший к приниженной напарнице на подмогу. «Она не сильно тебя «заклевала»?» – осведоми́лся он в первую очередь, шепча ей на ухо и кивая на своенравную женщину. «Нет, пока ещё не успела, тем более что я привычная и в краску меня вогнать немножко проблематично», – в точности так же разъяснила Шара́гина, не позабыв стрельнуть шальными глазками.
– Итак, на чём мы остановились? – проговорил старший прапорщик в полный голос, предполагая, что восхитительная сослуживица поступит в грядущем аналогично.
– Я, конечно, многого здесь, в далёком посёлке, не представляю, – разъясняла участковая, делая непродолжительное вступление; она скрестила на груди обе руки́ и, вдохновленная присутствием опытного товарища, заняла уверенную позицию, – например, какие у местных людей существуют абстрактные нравы и какие у них присутствуют этические понятия; но либо я чего-то не понимаю, либо владелица «обнесенного магазина» находится в курсе – кто… конкретно… такое… с ней… сделал, – последнюю фразу она высказала неприветливыми рывками, отчётливо показывая, что может оставаться и вежливой, и неласково грубой.
– Я не сказала, что мне известно в точности, – при появлении второго сотрудника, без сомнений давно ей знакомого, своевольная женщина слегка стушевалась; однако она всё равно продолжала проявлять видимую неприветливость и исключительную спесивость, – но я могу предположить…
– Что именно? – настаивал старший прапорщик, обозначаясь серьёзной миной; он в упор разглядывал своенравную потерпевшую, словно бы прожигая её всевидящим