Очень откровенно. Анна Веммер
а руки дрожат. Я тороплюсь, то и дело вслушиваясь в звуки из коридора. Осталось совсем немного времени.
Я достаю из небольшого белого рюкзачка какое-то устройство, ставлю на пол и нажимаю кнопку.
На маленьком табло появляется таймер.
00:59
00:58
00:57
Я подрываюсь с места и несусь прочь, но дверь поддается с трудом – ее словно заклинило. Паника захлестывает с головой, я отчаянно пытаюсь выбраться и, когда это получается, настолько не ожидаю, что вываливаюсь в смежное складское помещение.
Но время уже упущено. Корабль содрогается от взрыва, и с верхней полки на меня сыпятся коробки и ящики.
Глава третья
Я точно в сказке, только эта сказка мрачная, как фильмы Тима Бертона.
На пляже, на пирсе, стоит столик на троих. Мидии, креветки, капрезе, какие-то итальянские закуски и холодное белое вино. В бокалах мужчин вино, в моем – апельсиновый сок.
Никольский и Долгих переоделись к ужину. Даже здесь, в роскошном отеле, скрытом от посторонних глаз, они следуют дресс-коду: рубашки и брюки. Никаких дурацких гавайских рубашек и миди-шорт. Это злит, потому что в семейниках веселенькой расцветки они были бы асексуальны, а сейчас… я с трудом могу оторвать взгляд от одного, как он тут же падает на другого.
Они о чем-то негромко беседуют, но, едва я подхожу, умолкают.
Олег окидывает меня слегка насмешливым взглядом. Я слишком погружена в свои мысли, чтобы смущаться. Я нервничаю, но не из-за того, что произошло в номере. Меня пугают воспоминания.
– Я просил красное.
Не сразу понимаю, о чем он. Потом вспоминаю, что Олег просил надеть красное платье, и радуюсь: в сумерках почти не заметно, как я покраснела. Забыла! Напрочь забыла!
– Я вспомнила кое-что, – говорю я, усаживаясь на свободный стул.
Данил взволнованно выпрямляется, а Олег наоборот, откидывается на спинку стула и неторопливо делает глоток вина. Как такие разные люди умудрились так подружиться?
– И что же ты вспомнила? – спрашивает Долгих.
– Красное мне не идет.
Данил мягко смеется и заботливо подкладывает мне в тарелку мидии.
– Кажется, Алина обижена на тебя. Ты теряешь навыки, приятель. Раньше из твоей постели женщины выходили в более благодушном настроении.
– Технически постель была моей, – снова не могу удержаться.
– Технически отель принадлежит мне, так что…
– Ешьте уже! – закатывает глаза Никольский.
Я вряд ли смогу проглотить хоть кусок. Картинки из обрывочного воспоминания не выходят из головы. Это сделала я! Я достала бомбу из своего рюкзака, положила ее в подсобном помещении и лишь по чистой случайности – из-за заклинившей двери – не успела сбежать.
Почему я так поступила? Мог кто-то пострадать! Неужели я способна на такое? Даже мысленно не могу произнести слово, которым это охарактеризуют. Вот ирония: если меня посадят, я даже не помню, за что!
– Алина, хорошо питаться – тоже в списке рекомендаций врача.
– Аппетита нет. Голова еще болит.
– Не