Пять недель на воздушном шаре. Жюль Верн
я разрешаю тебе занять немного жара у моей горелки: в ней его больше чем достаточно. И можно не бояться пожара.
– А это было бы ужасно! – заметил Кеннеди. – Ведь над нами нечто вроде порохового погреба.
– Не совсем так, – отозвался Фергюссон. – Но тем не менее, если бы газ воспламенился, он понемногу выгорел бы, и мы неизбежно спустились бы на землю, что было бы далеко не приятно. Но не бойтесь! Наш шар закрыт совершенно герметически.
– Ну, так давайте же завтракать, – предложил Кеннеди.
– Завтрак подан, господа, – объявил Джо. – Кушайте, я тоже не буду отставать от вас, но в то же время займусь приготовлением кофе, да такого, что у вас слюнки потекут.
– Что правда, то правда, – подтвердил доктор, – у Джо среди многих его талантов есть один замечательный: уменье приготовлять этот чудесный напиток. Он смешивает кофе каких-то разных сортов, но держит это в строжайшем секрете.
– Так и быть, сэр, раз мы в воздушном пространстве, я уж открою вам свой секрет. Видите ли, я приготовляю смесь из трех равных частей кофе: мокко, бурбонского и рионуньец.
Через несколько минут появились три дымящиеся чашки кофе, которым и был закончен сытный завтрак, приправленный чудесным настроением его участников. Насытившись, каждый из аэронавтов занял свой наблюдательный пост.
Страна, над которой пролетал шар, была чрезвычайно плодородна. Узкие извилистые тропинки почти терялись под сводами густой зелени; виднелись поля созревшего табака, маиса, ячменя; там и сям мелькали плантации риса с прямыми стеблями и пурпуровыми цветами. В клетках, укрепленных на сваях, можно было разглядеть овец и коз: видимо, их здесь спасали от зубов леопарда. Куда ни посмотришь, всюду из щедрой почвы поднималась роскошнейшая растительность. Поселений было много, и в каждом из них при виде «Виктории» начиналось всеобщее смятение и раздавались вопли. Доктор Фергюссон предусмотрительно держался на такой высоте, куда не могли долететь стрелы. Туземцы, сбившись в кучу у своих близко стоящих друг от друга хижин, долго посылали вслед путешественникам свои бессильные проклятия.
В полдень доктор, взглянув на карту, высказал предположение, что они несутся над страной Узарамо[18]. Внизу показались кокосовые пальмы и дынные деревья. Джо подобная растительность ничуть не удивляла: очутившись в Африке, он считал все естественным. Кеннеди попадалось на глаза немало зайцев и перепелок, которые словно ждали его выстрела. Но это было бы бесполезной тратой пороха, ведь дичь невозможно было подобрать.
Воздухоплаватели подвигались со скоростью двенадцати миль в час и вскоре над селением Тунда достигли 38°20′ восточной долготы.
– Вот как раз здесь, – заметил доктор, – Бёртон и Спик заболели сильнейшей лихорадкой и одно время считали свою экспедицию провалившейся. Они совсем еще недалеко отошли от берега, но усталость и лишения уже сильно давали себя чувствовать.
Действительно, в этой местности вечно свирепствует малярия. Чтобы избежать опасности заполучить эту болезнь, доктор
«У» на местном языке означает – страна.