Один год жизни. Anne Dar
право встречи Джудит с детьми без присмотра со стороны нашей семьи, до окончательного решения суда. Это означало, что двойняшки, каждую субботу с одиннадцати до часа дня будут проводить время со своей новой бабушкой, что значило для нас ровным счетом следующее: дети будут неизвестно где и неизвестно с кем. Они на целых два часа будут выпадать из нашего поля зрения. Это был сильный удар.
С этого момента в доме повисло что-то душащее, как в те дни, когда семья еще не свыклась с потерей Дэниела и Линды. Впервые мы так остро почувствовали, что детей у нас и вправду могут забрать, и произойти это может в ближайшее время – следующее слушание было назначено на середину июня.
Наконец пришло время зарплаты. К моему огромному удивлению, с меня не вычли разбитую Мартином вазу и еще доплатили за ту субботу, во время которой я заработала себе ушиб правой ноги. В итоге так много денег в наш дом не приносил еще никто. Первым делом мы купили гуся, вторым заплатили за коммунальные услуги, третьим раздали некоторые из многочисленных долгов, а оставшиеся несколько фунтов отложили на нового адвоката, на которого сейчас не хватило бы, даже если бы мы не заплатили за свет и воду.
За всё время работы в поместье у Олдриджа я сблизилась с двумя людьми – Риком и Доротеей. Олдридж продлил Доротее рабочее время и теперь с девяти до четырех я была наедине с Мартином, с четырех до шести ко мне присоединялась Доротея, а после шести я оставляла её наедине с мальчишкой.
Сегодня же я весь день занималась лишь тремя вещами – удаляла канцелярский клей с плитки в ванной, выуживала лего из туалетного бачка и пыталась отремонтировать сломанную Мартином швабру (к слову, у меня это в итоге так и не удалось).
– Пошли гулять, – неожиданно предложил Мартин.
– Мы только что вернулись из палисадника.
– Тупица, – тяжело вздохнул Мартин. – Мы пойдем гулять по Б***-стрит.
На “тупицу” я больше не обращала никакого внимания. Кажется, мальчик попросту забыл моё имя, напоминать же ему о нём было совершенно бесполезно – снова забудет. За прошедший месяц мы с ним ни разу не выходили за пределы территории поместья, но вспомнив слова Рика о досуге, я была уверена в том, что никаких препятствий тому нет.
– Отправимся в конец улицы, – заявил мальчик, как только мы вышли из дома.
– Окей, – согласилась я, вытянув подбородок вперед, чтобы вдохнуть свежий аромат цветущего рядом сада, который я каждый день проходила, идя на работу и возвращаясь домой. Отсюда, из-за высоких дорогих особняков, его не было видно, но я знала, что он там, за поворотом справа, из которого я появляюсь на этой улице каждый будний день.
– Знаешь, почему ты мне не нравишься? – неустанно бормотал Мартин. – Ты такая же, как все. Я имею в виду, что ты посредственная. Ничего интересного в твоем существовании нет – ты пресмыкаешься, тебе за это платят деньги и тебя всё устраивает. Как нормального человека может такое устраивать? Это из-за того, что ты безвольная…
Я давно перестала