Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская. Алексей Олейников
11 мая при обходе передовой линии японского расположения может служить отрицательным примером службы связи – не только была утрачена связь с Кавказской дивизией, но и от главных сил оторвался авангард Урало-Забайкальской дивизии. Когда у переправы через р. Си-Ляохе связь была возобновлена, то оказалось, что впереди главных сил левой колонны идут главные силы правой колонны, авангард левой колонны оказался правее правой колонны, а авангард правой колонны – левее. В результате у переправы произошло столпотворение артиллерии, обозов, многочисленных китайских арб с ранеными и пленными.
У драгун на Тайдзыхе.
Осведомленность о противнике и в Инкоуском, и в майском набегах была неудовлетворительна, что вызывало движение отряда вслепую и неожиданные столкновения с японскими заставами, нередко переходившие в нежелательные бои. Причина этого заключалась в том, что конные отряды двигались без «глаз». Насколько кавалерия служит «глазами и ушами» армии, настолько «глазами» для конных отрядов являются летучие разъезды, высланные вперед на расстояние одного или нескольких переходов.
Этому разъезды, высылаемые в Инкоуском и в Факумыньском набегах, удовлетворять не могли. При движении на Инкоу разъезды высылались лишь в получасовом и даже четвертьчасовом (28 декабря от средней колонны) расстоянии впереди.
В средней колонне только один раз (приказ 29 декабря) был выслан разъезд с точно определенным назначением – «до соприкосновения с противником». Цель движения разъездов указывалась очень неопределенной: «по пути движения на Калихе» (27 декабря), «к Ньючжуану для освещения местности» (28 декабря), «в южном направлении на Инкоу» (30 декабря) и т. д.
Эти разъезды являлись скорее дозорами походных застав, как они сами на себя и смотрели, участвуя в стычках (например, с хунхузами на р. Хунхе), что даже вызвало приказ Мищенко от 28 декабря «разъездам, особенно фланговым, не ввязываться в перестрелку с противником, а задаваться лишь целями разведки и донесений». Нельзя не подчеркнуть, что вопреки требованиям Полевого устава разъезды стремились главным образом не к разведке, а к бою. Состав разъездов – силой около взвода (для самостоятельной задачи «обследования и устройства переправы через р. Тайцзыхе» 29 декабря была выслана сотня).
При майском движении за Факумынь разъезды высылались за час до выступления отряда, первые два дня силой в один взвод, а затем в сотню, по 2–3 сотни от колонны веером. Эти разъезды 4–6 мая, пользуясь медленным движением отряда, успевали отойти от него довольно далеко, до полуперехода, но, попав в тыл японцев, занимались там партизанскими действиями и не успевали вовремя ориентировать начальника отряда.
Как смотрел на дальние разъезды начальник конного отряда, видно из записки командующему Кавказской дивизией 3 мая: «Дальним разъездам, сохраняя данное им направление, вернуться к ночи на линию сторожевого охранения, которое будет выставлено завтра, возвращаясь по другой дороге для исследования таким образом