Смерть Несущая. Марина Александрова
до дома, а там пусть хоть кричат, хоть лупят. Все равно.
Распахнув калитку, я попыталась пройти к дому. Но только попыталась… Меня бесцеремонно отпихнули от входа, и гигантская кошка величаво прошествовала во двор.
«Что уставилась? Заходить будешь или на улице на ночь останешься?»
– Ну ты и язва, – прошипела я, проходя следом.
Отворив входную дверь, я предусмотрительно подвинулась к стеночке, пропуская своего дэйурга, нагло прошествовавшего в сени.
Видимо, услышав скрип двери, ко мне навстречу вывалилась мама, следом Ким, потом отец, затем Бьерн, Карим, Тайя, Элдай. Тэйро, может, тоже рад бы был просочиться в эту кучу-малу, да непоколебимая и застывшая мама – это серьезное препятствие, так что макушка брата время от времени мельтешила где-то позади сей красноречивой экспозиции под названием: «Ну и где мы были?» или «Нас атакуют чудовища, а мы проспали!»
– Мара, – дрожащим голосом заговорил отец, – осторожно подойди ко мне.
– Зачем? – искренне недоумевая, спросила я. Авось просветят, что у них тут происходит.
– Мара, не глупи. Пока он не кинулся, медленно подойди ко мне. – Отец протянул мне дрожащую руку.
Тут я поняла, кого они так испугались, и невольно улыбнулась кончиками губ.
– Мам, пап, не бойтесь, он не причинит мне вреда, так же как и вам. Это… – Каа’Лим мгновенно напрягся, почувствовав, что я хочу сказать его имя, – Кошак, – немного подумав, решила я. – И он – мой друг.
Я с облегчением заметила, как расслабляются мышцы животного.
– Друг? – растерянно переспросила мама.
– Ну да, я нашла его в горах…
– Что ты делала в горах? – скрипя зубами, спросил отец.
– Гуляла, – будто не заметив угрожающих ноток в голосе отца, сказала я.
– Гуляла… – как-то нехорошо прищурилась мама, а рука ее тем временем медленно потянулась к стене, где на гвоздике висела плеть из нескольких кожаных жгутов, заплетенных в косичку.
– Ну что вы в самом деле? – как-то нервно заерзала я. – И вообще, я уже большая!
– Больш-ш-шая, – по-змеиному прошипела мать. – Я те покажу большая! – вызверилась она, хватаясь за плеть.
Как это ни прискорбно, но высекли меня знатно, а мой, с позволения сказать, новый «друг и защитник» в это время с невозмутимым видом лакал молоко, оставленное в сенях для кошки Баси. Бедная зверюшка не решилась отстаивать свое добро, забилась в угол под лавкой, да так и не вылезла оттуда в этот вечер. После воспитательных работ я решила обидеться на всех и вся. Не хуже несправедливо обделенной Баси, я залезла на печь и, продолжая обиженно сопеть оттуда, не заметила, как провалилась в сон без сновидений.
Наш маленький отпуск пролетел неимоверно быстро и закончился так же неожиданно, как и начался. Каа’Лим вел себя ничуть не хуже обыкновенной кошки, то есть не показывал своих огромных клыков, урчал, выпрашивая еду, мило терся об ноги моей матери… Одним словом, просто забавная крылатая мурлыка гигантских