Чужая невеста. Тайна подземелий. Ева Никольская
значка в верхних углах экрана и аккуратная белая надпись посередине: «Нифелин-27».
Нажав на нее, я получила возможность в деталях изучить свое задание и предстоящий маршрут. А спустя полчаса мне пришлось переводить все прочитанное на язык лэфири для собравшихся в комнате Йена нордов: Грэм-риля, Илиса, Эйдара, Мирта и, к моему большому сожалению, Керр-сая. Русский среди присутствующих знали только мы с Лаашем, причем огненный элементаль утверждал, что это у него такая характерная особенность – понимать смысл того, что говорят, независимо от языка. Но даже при наличии подобных талантов полупрозрачное «солнышко» не могло заставить компьютер функционировать. В отличие от меня.
Пальцы легко порхали над клавиатурой, экран отражал всплывающие окна с текстом, чертежами, 3D-моделями, видеороликами и всем тем, что загрузили в это «чудо-зеркало» фирсы. Работало оно явно не на электричестве. Но вскрыть тонкий «осколок», чтобы выяснить, какая магия заставляет его функционировать, лично я не решилась. Наличие целого и невредимого навигатора было куда предпочтительнее удовлетворенного любопытства.
Мой опыт общения с подобными «игрушками», знание чуждого лэфири языка и способность слышать элементалей окончательно выдали во мне меченую. Впрочем, как признались поздние гости, они давно уже догадывались о чем-то подобном. Так что новостью моя открывшаяся тайна стала только для Мирта, которого позвали на импровизированное совещание исключительно из-за желания включить парня в состав спасательной экспедиции, потому что у него был каменный элементаль, чья помощь в горных подземельях могла нам пригодиться.
Мы просидели, обсуждая грядущий поход, почти всю ночь. И только под утро нам с таманом удалось немного поспать. Но, к сожалению, недолго, ибо днем в Стортхэм явилась сестра Таша, которой какая-то зараза донесла, что ее брат жив и на его поиски собирается целая группа. Вычислять информатора не было ни времени, ни сил. Еванна его личность открывать отказывалась, а допрашивать всех обитателей общины никто не стал. Ведь любой сочувствующий по доброте душевной мог отправить ручную птичку с обнадеживающим посланием скорбящей родне, которая, в отличие от большинства лэфири, лояльно относилась к изгоям.
Ева многие годы навещала новый дом своего меченого брата. Так что девчонку здесь знали и относились к ней по-доброму. Однако брать ее в Итировы подземелья у нордов желания не возникало. Слишком рискованной и непредсказуемой была наша затея. Мы не знали, когда вернемся, да и вернемся ли вообще. И Ева, несмотря на хорошую физическую подготовку, была для нас обузой. К тому же она – дочь первого риля Миригора. А подвергать опасности жизнь столь важной особы мужчины не хотели. Только не учли они ее характер, а зря.
Еванна совершенно серьезно заявила, что если ее запрут, отправят под конвоем домой или еще как-либо попытаются остановить, она все равно