Из замка в замок. Луи-Фердинанд Селин
нет служанки! а как расположен наш дом!.. я вам еще не сказал?.. на склоне холма! на середине!.. действительно, место крайне неудачное! по тропинке!.. по колено в грязи!.. зимой!.. бедные больные!.. они должны карабкаться, выбиваться из последних сил, надрываться!.. и я еще жалуюсь!.. естественно, что они сюда не поднимаются!.. и никогда не поднимутся!.. они ходят по берегу реки до Исси, делают покупки… булочник, мясник, парикмахер, аптекарь, почта, лапша, вино… «Гран Рио» на 1200 мест… с тройным экраном!.. а сколько там врачей за каждой дверью? и какого хуя я тут торчу на середине спуска? больные сверху предпочитают оставаться наверху, они тоже не дураки! несколько «хроников», которые рискнули до меня добраться, и те решились на это только потому, что им хотелось убедиться самим, а так ли я ужасен, как все про меня говорят? правда ли, что я вроде Петьо?.. вероятно, они надеялись увидеть останки моих жертв?.. печи для уничтожения больных?.. и все такое…
Иногда дождь приносит мне клиентов!.. такое случается!.. не часто! иногда… из тех, что, поднимаясь в Медон, не выдерживают на середине склона… о, такое случается только зимой!.. им не везет: приди они летом, им бы здесь понравилось… замечательный вид!.. заросли, птички!.. не только собаки!.. пенье птиц! а какая панорама!.. до Таверни на другом берегу! конец департамента!.. все это видно от меня, из моего сада, с тропинки… я сказал «сада», да!.. три месяца в году это настоящий маленький Эдем!.. деревья!.. боярышник, ломоносы… и не подумаешь, что это всего в одном лье от Пон д’Отей! зеленые заросли Ивлинского леса… а совсем рядом Рено!.. прямо под нами! заблудиться практически невозможно… как только кустарник становится непроходимым, значит, вы уже близко!.. рядом с нами! сперва на вас набросятся собаки, целая свора!.. но вы не обращайте на них внимания!.. сделайте вид, что их не замечаете… просто любуетесь ландшафтом! холмы, трибуны Лоншана{117}, Сюрен, изгибы Сены… два… три изгиба… и еще там, у моста, напротив, остров Рено с соснами на берегу…
Конечно, тогда, когда мы с отцом таскали сюда кружева и вееры, здесь все гораздо больше напоминало деревню… тропинки 1900-го… о, у нас в Медоне было полно клиентов!.. «свежий воздух ему полезен!» он был полезен всем!.. и мне тоже… в Пассаже Шуазель мы все задыхались… триста газовых рожков!.. дети, выращенные на газе! мы шли спортивным шагом навстречу друг другу, я из «Конторы», а мой отец – из своей «Коксинель-Инсенди»{118}! и сразу же в путь!.. омнибус, империал, пакеты! в Пассаж мы никогда не возвращались раньше девяти, десяти часов вечера… тропинки в Медоне совсем не изменились… те же узкие ленточки, путающиеся, переплетающиеся ленточки уходящих вверх тропок… как трудно здесь сегодня найти клиентов!.. вы только представьте себе!.. капризные привередливые дамы!.. со своими дочками… «это мне не нравится! а это слишком дорого!» и т. д.… они готовы на все, лишь бы поменьше заплатить! крошечный дефект: десять франков!.. приходится сбавлять! вот каковы эти клиентки… что теперь стало с их семьями?.. дома не изменились, точнее, почти не изменились…
Лоншан – пригород Парижа, где находится ипподром
Коксинель-Инсенди – так в романе «Смерть в кредит» Селин называет фирму, в которой работал его отец.