Бесспорной версии нет (сборник). Анатолий Ромов
кому он позвонил, был Прохоров.
– Леня, это Борис Иванов. Ты очень занят?
– Дела есть всегда. Что-нибудь случилось?
– Ничего особенного. Ты мне нужен часа на два по нашему делу. Если я сейчас заеду, как? Минут через двадцать?
– В принципе можно, только объясни хоть примерно, что случилось?
– Объясню потом. Увидишь из окна мою машину – выходи.
Перед самым входом в «Алтай» Иванов резко затормозил. Сидевший рядом с ним Прохоров покосился на выходящих из машины Линяева и Подошьяна:
– С такими молодцами только кого-то брать. А? Надеюсь все-таки, брать мы никого не будем.
– Не будем, не беспокойся. Потерпи. Я хочу, чтобы все было чисто.
– Эксперимент? Судя по всему.
– Сейчас увидишь. Пошли.
Вчетвером они прошли в гостиницу. В холле было пусто. Швейцар, узнав Иванова, сделал знак бровями – мол, не волнуйтесь, все помню. Вместо молодящейся блондинки за стойкой сидела худая девушка в очках. Иванов протянул удостоверение. Девушка изучала его долго. Вздохнула:
– Опять по поводу второго этажа? Да? Двести девятый?
– Двести девятый, угадали. Номер сейчас занят?
– Занят.
– А свободные номера у вас есть? Желательно на этом этаже. Двухместные.
– Сейчас… – Карандаш дежурной пополз по квадратам схемы. – Вот, двести пятнадцатый. А… зачем?
– Надо провести эксперимент. Для этого нужен свободный номер, а также представитель администрации. Вы бы, например, нас устроили как представитель администрации. Как? Договорились?
Поднялись на второй этаж, остановились у двести пятнадцатого номера. Администратор ушла разыскивать отлучившуюся куда-то со своего места дежурную по этажу. Иванов посмотрел на стоящего рядом Подошьяна. Для эксперимента капитан подходил идеально – высокий, широкоплечий, черноволосый, с пышными черными усами.
– Коротко установку. Пока мы одни.
Подошьян потер лоб:
– Значит, так. В номере я снимаю плащ, остаюсь в тренировочном костюме. Вскрываю шесть колод карт. Седьмую, контрольную, не трогаю. Затем снимаю с шести колод бумажные обертки. Мну их. Кроме того, мну несколько газетных обрывков. Затем бросаю в мусорную корзину смятые газетные обрывки. Сверху смятые бумажные обертки от карт. Потом все колоды, кроме двух, прячу в стол. Сажусь за стол лицом к окну, спиной к двери. Начинаю тасовать карты. Обе колоды. Делаю это медленно, размеренно. Причем так, чтобы со стороны двери карт не было видно. После стука в дверь говорю: «Войдите». Входит горничная, спрашивает: «Можно я уберу?» Не оборачиваясь и продолжая медленно тасовать карты, говорю: «Пожалуйста». По-моему, все?
– Все. Ты, Сергей?
– Я беру шесть пачек вафель и корзину, сдираю обертки… – Линяев поискал глазами. – Ну, хотя бы вон там, в конце коридора, за выступом. Подходит?
– Вполне.
– Мну газетные обрывки, кидаю в корзину. Сверху бросаю смятые обертки от вафель. Правильно?
– Правильно. Кажется, они идут.
Дежурная по этажу, с которой подошла администратор, оказалась