Капитан. Наследник империи. Виктор Дубчек
в ярости заворочался, но поднять голову возможности не было.
– Мелкого не трожь, – произнёс голос Немца. – Такой тебе совет.
– А то шта?
– А то огорчу до невозможности, – сказал сударь капитан. Судя по интонации, он тако же цитировал некий источник.
– Дык шта ты мне сделаешь-та, «советчик»?
– Ну вот, например.
– Э, э, не шали! Гва…
И голос ражего, не успев претерпеть возвышение до полновесного призыва о помощи, захлебнулся хрипом, сипением и, наконец, полной, удивительно приятной тишиною.
Затем почти сразу же слуха принца коснулись ласкающие звуки коротких, каких-то даже учтивых ударов, словно босая лошадь вздумала пару-тройку раз лягнуть в мягкий живот зазевавшегося конюха.
– Извини, принц, – сказал Немец, разрезая путы, – на бычьё тупое я и у себя насмотрелся, с души воротит.
Связанные за спиной кисти рук оказались свободными.
Кави перевернулся на спину и, морщась от притока крови к пальцам, сорвал кляп.
– Судя по манере общения, этот из армейских, происхождения низкого.
Он наскоро взворошил куль с их пожитками. Городская стража не побрезговала бы, проверила всё и всяческое имущество задержанных. Но гвардия… о, гвардия выше того, чтоб копаться в пожитках лесных эльфов – Пагди, слишком узкие и бедные ножны которого впопыхах были приняты за немудрёную дубинку, оказался небрежно брошен в общую кучу. Кави мало не с нежностью забрал своё оружие и лишь затем кинул быстрый взгляд на охранников. Ражий гвардеец кургузой тушею валялся у костра. Второй, безмолвно и болезненно продремавший последние полчаса, судя по всему, даже и не успел проснуться.
– Дерьмо у вас гвардейцы, – сказал Немец, на ходу примечая взгляд принца, – но жить будут.
Кави с лёгким сомнением – пренебрежение сударя капитана всё же было не вполне справедливым – кивнул, выпростал из-под спутанных волос уши и прислушался. Вокруг было тихо, более никто в лагере не заметил происшествия. Человек возился с младшим.
– Приношу вам свою искреннейшую благодарность, сударь капитан, – сплёвывая соломенную труху, церемонно произнёс Кави. – За вызволение из постыдного плена не только меня самого, но и…
– Просто Немец, – сказал человек. – Надо было сразу валить.
– Увы, сие означало бы – рискнуть жизнью принца Содары.
– Правильно, лучше нашими, – преувеличенно серьёзно согласился Немец. – Идти-то можешь?
– Отчего же, сударь капитан, вполне.
Но Кави тут же сообразил, что человек обращался не к нему. Вернее, к нему – но, так сказать, младшего образца.
Младший образец, расплываясь в судорожной улыбке, кивнул:
– Я пойду, сам, ты не думай. И ты…
– Да сколько ж мне эльфят-то по лесу таскать?.. – вопросил пространство человек, бодрым ответом юного эльфа очевидно не удовлетворённый.
– Кони, – сказал Кави-старший.
– Кони… – согласился Немец после