Перехлестье. Алёна Алексина
она? – отчего-то хрипло спросила Лиска у своего работодателя.
Багой отвлекся от ругани и вновь повернулся к стряпухе.
– Наказание мое за грехи… – проворчал он. – Взял на свою голову. И видеть тошно, и выгнать жалко – работает почти даром. Помощница это твоя. Чернушка. Следи, чтобы не ленилась. Девка она, может, и неплохая, но бестолковая-а-а…
– Ясно.
– Гляди у меня – слушайся. Не то всыплю – мало не покажется! – снова повернулся трактирщик к Зарии.
После этого «наставления» мужчина показал хилой слушательнице могучий кулак и наконец ушел с кухни. Василиса какое-то время бездумно стояла, глядя перед собой.
– Поспать мне сегодня явно не удастся… – пробормотала она под нос и с тоской огляделась.
Мир спасти проще, чем отдраить эту кухню. И что только от ворона сбежала? Ладно… Может, хоть похудеет от такой жизни.
– Вода у вас где? – не глядя на «помощницу», Лиска засучила рукава.
– В колодце, – тихо ответила Зария, махнув рукой на открытую дверь черного хода. – Принести?
– Сама схожу – тебя ж ветром унесет, – буркнула Васька. – Помочь хочешь – найди веник или метлу… что-то, чем можно выгрести мусор. И мешки… много мешков.
– Странная ты, – едва слышно произнесла чернушка.
– Почему это? – Ее собеседница в это время обозревала кухню с видом военачальника, готовившегося бросить войска в отчаянную атаку.
М-да. Простая метелка тут не поможет, нужно что-то помощнее. Бульдозер, например. Или напалм. Или маленькую ядерную бомбу. Эх, лопату бы совковую.
– Слушай, а лопаты для навоза нет у вас в хозяйстве? Ну, или чего-то, чем вы тут грязь собираете. – Девушка смотрела на устланный очистками и разнообразной шелухой пол.
– Чем «мы»? – После этих неосторожных слов Зария осеклась, часто-часто закивала и заторопилась в чулан, подволакивая ногу.
Василиса же снова обозрела кухню, закрыла глаза и сказала:
– Лучше бы я спасала Вселенную.
Все последующие часы, что она и Зария выгребали мусор, мыли окна, драили полы, чистили сковородки, жаровню, стены, кастрюли и вообще все, что только попадалось на глаза.
Мытье шло из рук вон плохо – без рекламных средств жир никак не хотел оттираться, а гнусная тряпочка только еще сильнее его размазывала. Зевая и злясь, Васька яростно терла грязь песком, который притащила с улицы ее помощница. Но все равно провозились труженицы едва не до рассвета.
И лишь только после того, как последняя сковородка, сияя блестящими боками, заняла свое место над вычищенной плитой, Василиса взяла на себя смелость переместиться в свою каморку. По пути к месту ночлега она буркнула Багою, скучающему за своей стойкой, что в ее конуре только цепи и не хватает, после чего скрылась за дверью. Спать! Все остальное – завтра.
Перепутье. Маркус.
Оказалось, сложный