Убить демиурга!. Юлия Фирсанова
и тут же поморщился, когда машина заскакала по ухабам переулка.
– Приехали, с тебя две сотки, приятель, – оповестил клиента таксист, притормаживая напротив подъезда.
Лед, не глядя, кинул пару нужных купюр, ничего не присовокупив вонючему грязнуле на чай. Не заслужил! Тот в отместку так газанул с места, что оставил пассажиров в клубах противного дыма. Спасаясь от газовой атаки, почти бегом двое устремились к подъезду. Как раз в этот момент створка распахнулась, занудно запикал домофон. Соседка по этажу выходила из дома, помахивая пустой сумкой из-под картошки и ключом от подвала. Только тут до Ники дошла очевидная истина: ее привезли к ней же домой. Два похожих дома в городе отыскать можно легко, двух молоденьких крашеных блондинок тоже, но такую куртку, какую сотворила из вполне заурядной вещи с помощью люрекса, пайеток и лака для ногтей Даша, – нереально.
– О, вы ее нашли! – разулыбалась договладелица и приостановилась, явно настроенная поболтать.
– Привет, – успела сказать Ника соседке, а Глеану даже не замедлил движения, только цепко прихватил спутницу за запястье и поволок дальше с настойчивостью мощного буксира. Раздраженный взгляд альраханца подсказал девушке: или она идет сама и быстро, или ее быстро-быстро несут, но неприкосновенности упрямого тела при переноске не гарантируют. Искушение проверить, каково это, когда тебя на руках волокут выдуманные и оказавшиеся реально существующими альсоры, у Ники прошло в мгновение ока. Она побежала за мужчиной.
– А лифт не работает… Опять! – выкрикнула вслед паре разочарованная соседка.
– Не опять, а снова, – машинально огрызнулась Ника и начала восхождение. Пока шли, уточнила лишь один момент: – Как вы попали в мою квартиру?
– Инзор узнал адрес, – объяснил Глеану.
– Угу, а замки на дверях никакой роли не сыграли, – хмыкнула девушка, неприятно пораженная бесцеремонностью незваных и нежданных гостей.
– Замки – это только замки. Мы должны были знать, – немногословно и не слишком любезно, что было на него не похоже, бросил Глеану.
Сейчас для мужчины главными были здоровье и жизнь брата, а не утешение оскорбленной взломом родной хатки Ники – той самой особы, что навлекла на себя гнев Владычицы провокационными письменами. Как бы завлекательно девушка ни пахла, она все еще оставалась под глубоким подозрением касательно своего творчества и неожиданной болезни Эльсора. Прежде, на памяти Льда, брат никогда не болел, разве что в детстве, подхватив трехдневную моровку – редчайший недуг, укладывающий на погост любого именно в этот срок и не излечимый магией. Но Пепел переболел и встал на ноги вопреки безнадежным вздохам докторов и бессильной ярости успевшей проститься с сыном матери.
– Чувствую себя как во сне, – пробормотала себе под нос Ника, открывая замок на решетчатой двери. – Дичь!..
– Сейчас