Вирши левши. Анатолий Антонов
черной своей высоты
чтобы падали вниз
и в паденье хватались за звезды
дотянуться к которым
всегда не хватает руки
нас не спрашивают
нас выбрасывают без парашютов
чтобы сами кричали
и слышали крики других
чтобы в наших зрачках
горы страшной земли вырастали
чтобы каждый из нас
каменея
навечно затих
«Я прибыл из небытия…»
90/43
Я прибыл из небытия
в существование мое,
где жизни райские края
таят в изнанке
житие,
где взлеты праведной души
низвергнуты
в провалы зла,
где дно мирское сокрушит
все излучения тепла,
где в повседневности пустой
теряется земная суть,
и где привычной суетой
засвечен судьбоносный путь,
и где едва мерцает Я,
в потемках вечного ничто,
стремясь проклятье бытия
подкрасить блеклою мечтой.
«Как странно отчужденье тела…»
60/43
Как странно отчужденье тела
к которому за день привык
ото всего
что неумело назвал
душою
мной – язык
как странно
связь с собой теряя
при засыпании простом
успеть подумать вдруг о том
что так сознанье прерывает
поток свой так оно в тупик
заходит так за мигом миг
распад частицы бытия
Я замыкает на НЕ-Я
…и снова утро… стены…
одеяло скомканное и под ним
опустошенное валялось тело
телу моему сродни
и снова пробужденье наступает
и словно воздух по игрушке
надувной
сознанье поползет
приобретая ту форму самую
что станет мной
«Душа невидима и нет ей отраженья…»
90/44
Душа невидима и нет ей отраженья
в стекле озерном, в зеркалах земли.
Заснять ее под микроскопом не смогли,
и в небесах нет радуги ее смещения.
Душа собой и ширь, и даль объемлет,
и глубь, и высь, и ночь, и день.
Она одна на свете не отбрасывает тень
и смерть людскую не приемлет.
«Вот наша с жизнью временная связь…»
60/44
Вот наша с жизнью временная связь
осенний дождь и лист вцепился в грязь
как он к асфальту мокрому прильнул
как не хотел, чтоб ветер его сдул
как сырость беззаветно он любил
но гибельный рассвет все ж наступил
и поутру листву смела метла
и ворох тот потом сгорел дотла
«Ах, вода ты, вода, холодна и темна…»
90/45
Ах, вода ты, вода, холодна и темна,
отражается гладью озерной луна,
и стволы опрокинутых в небо берез,
и усадьбы старинной