Секретный дневник доктора Уотсона. Фил Гровик
койку. Яростно потерев ушибленное место, я заметил, что Холмса в каюте нет.
Оказывается, разбудил меня жалобный вой сирены, и я тут же понял, что он означает. Быстро натянув брюки, я схватил пиджак и спасательный жилет, открыл дверь и обнаружил, что моряки мечутся по палубе туда-сюда, словно потеряв ориентацию в пространстве.
Я сделал шаг вперед и оказался посреди этого сумасшедшего дома. Ко мне тут же подбежал матрос с взъерошенными волосами:
– Доктор Уотсон, вы должны следовать за мной!
– Показывайте направление, – с готовностью ответил я.
Паренек тут же сорвался с места, будто молодой жеребчик. Ему пришлось дважды ненадолго останавливаться, чтобы я его догнал.
Когда мы добрались до места, где должны были находиться по боевому расписанию, мне сообщили, что был замечен перископ и корабль приведен в боевую готовность. Холмс отсутствовал.
Я фактически замер на месте, а все вокруг меня находились в постоянном движении. И впервые с начала путешествия я задался вопросом: а что я здесь делаю?
Наконец из тумана прозвучал голос Холмса:
– Неплохая ночка для купания, а, старина?
– Очень смешно, Холмс, – проворчал я. – Почему вы меня не разбудили, когда выскочили из нашей каюты?
– Успокойтесь, Уотсон! Вы же меня хорошо знаете. Меня даже не было в каюте, когда все это началось.
– Я так и подозревал. И где же вы были?
– Наслаждался прекрасной ночью, Уотсон. Наслаждался чудесной ночью.
– Ну, она перестанет быть чудесной, если нас выбросит в море.
– Я в этом очень сильно сомневаюсь, мой дорогой друг. В конце концов, для спасения существуют шлюпки. В любом случае нам остается только держаться вот за эти поручни и ждать.
И мы принялись ждать. Через несколько мгновений вдруг наступила мертвенная тишина. Все моряки заняли места по боевому расписанию, головы вертелись во всех направлениях, глаза отчаянно пытались пронзить тьму, чтобы заметить движение противника или хотя бы силуэт корабля.
Меня прошиб пот, хотя в Северном море было весьма прохладно, и я с радостью заметил, что испарина выступила и на лбах и лицах людей, находившихся поблизости от меня.
Внезапно корабль резко накренился вправо, и я выпустил поручень из рук. Именно Холмс подхватил меня, когда я начал падать:
– Я вас держу, Уотсон.
– Спасибо. По нам попали?
– Не думаю, никакого взрыва не было. Возможно, это была просто попытка уклониться: корабль совершил слишком крутой поворот.
Затем вновь последовал весьма продолжительный период ожидания, или он лишь показался долгим от напряжения. Но больше ничего не происходило. Наконец прозвучал сигнал отбоя тревоги, и мы с Холмсом позволили себе выдохнуть. Всюду раздавались нервные смешки, перемежающиеся короткими тихими репликами. Мы с облегчением перекрестились.
Возвращаясь в каюту, мы с Холмсом встретили молодого