Уникальный роман. Милорад Павич
В данном случае другие обстоятельства гораздо важнее любого эротического влечения. Это единственный способ проверить, действительно ли тот сон, который я собираюсь тебе продать, и есть твой сон.
– Дистели тоже должен был пройти через все это, чтобы получить свой сон?
– Нет, нет! – смеется мадемуазель Сандра. – У него были совсем другие проверки. Кстати, проверки я не выдумываю, их диктует тот сон, о котором идет речь.
– Если я соглашусь, как будет выглядеть этот оральный секс? Я же понятия не имею, что у тебя между ног.
– Почитай Юнга, у него ясно написано, что андрогинные существа не следует путать с гермафродитами. Но оставим науку в стороне. Приходи сюда завтра на ужин. Тогда все и произойдет, прямо за столом. Как это произойдет, зависит только от тебя. Не придешь – нестрашно. Подвешенный на какую-нибудь ветку или звезду, твой сон останется висеть и ждать тебя дальше, в одном из твоих будущих. И имей в виду, я тебя не уговариваю. Сама пришла, сама и решай… Но если ты придешь опять и если все получится, то уже на следующий день тебе приснится отрывок из твоего будущего, а говоря точнее, ты увидишь во сне то, что должна была бы увидеть только несколько месяцев спустя.
3. «Envergure» pour homme
В глубине комнаты, возле стены, стоит высокий шкаф в популярном в Германии XIX века стиле бидермайер с семью выдвижными ящиками, по одному для каждого дня, из-за чего его называют «Семь дней». Перед ним стол, накрытый на одну персону. В помещении всего один стул. Войдя, мадам Маркезина Андросович-Лемпицка видит, что на стуле сидит и увлеченно ужинает мадемуазель Сандра. На столе суши с имбирем, салат из морских водорослей и зеленый чай. Блики, отбрасываемые поверхностью зеленого чая, дрожат на потолке.
Мадемуазель Сандра не сводит глаз с гостьи, хотя при этом и не прерывает ужина. Ее волосы сияют, пальцы нежно сжимают палочки из слоновой кости, которыми она берет комочки риса. Но эти пальцы в перчатках. И не в каких-нибудь обычных. Одна перчатка рассчитана на семь пальцев, другая на пять. Судя по перчаткам, у мадемуазель Сандры дюжина пальцев. Ровно столько, сколько месяцев в году. По пальцу на каждый месяц.
Ни приветствия, ни какого-нибудь знака, намекающего на то, что следует делать гостье. Лемпицка, переступая с ноги на ногу, ждет некоторое время, потом резким движением швыряет в угол свою шляпу с пестрой тенью и сбрасывает одну за другой туфли с хрустальным каблучком от «Swarovsky». При этом в ее памяти всплывают слова Дистели:
– Маркезина, надень туфли!
Глаза ее текут на полной скорости, ее мини-юбка из стекла ей не мешает, она опускается на четвереньки и залезает под стол. Там ее изумляют два обстоятельства: во-первых, пахнет не духами «Antracite», которые она в первый же день обнаружила на мадемуазель Сандре, а мужской туалетной водой «Envergure». А второе обстоятельство, от которого она чуть не падает в обморок, это мужской член длиной в 7 инчей, который она видит между ног мадемуазель Сандры. Сандра отставляет