Сидни Шелдон. Узы памяти. Тилли Бэгшоу
лет, и одеты они так, словно сошли со страниц романов Диккенса, – в длинных черных передниках и жестких крахмальных сорочках. Все в этом заведении – разваренные овощи, запах пчелиного воска от натертых деревянных полов и «зайчики», испускаемые хрустальными бокалами, – было таким же аристократически-английским, как Букингемский дворец.
Едва войдя в ресторан, Алексия сделала два вывода. Первый: ей здесь не место. Второй: зато Тедди де Вир здесь как дома.
– Все еще сердитесь из-за вшей? – спросил Тедди, и Алексия немедленно пожалела, что он не понизил голос по крайней мере на октаву.
– Нет, не сержусь, – прошептала она. – Я в бешенстве. Все знают, что женщины могут существовать в палате общин только в роли секретарей. Я прекрасно подготовлена, но благодаря этой твари не имею ни единого шанса. Ах, если бы хоть кто-то мог наградить Клайва Лейнстера мандавошками! Словно они уже не ползают по нему, омерзительному извращенцу!
Тедди усмехнулся:
– Знаете, у вас прекрасный запас слов, Алексия. Вам бы следовало быть политиком.
Алексия ткнула вилкой в неаппетитный йоркширский пудинг.
– Когда-нибудь.
– Почему не сегодня? Место от округа Бетнал-Грин так и молит его занять.
– Молит? – рассмеялась Алексия. – Только не меня.
– Все может быть, – серьезно ответил Тедди. – Я попросил кое-кого в клубе прозондировать почву. Тори ищут немного иного кандидата на это место: «Кого-то помоложе, посовременнее», – как сказал Тристан.
– Тристан? То есть Тристан Ченнинг?
Тедди кивнул:
– Мы были вместе в Итоне.
«Еще бы ты там не был»!
Тристан Ченнинг управлял центральным офисом консерваторов и в партии считался вторым после Бога.
– Быть молодой и современной – это одно. Но неужели вы считаете, что женщина моего происхождения имеет возможность получить это место?
– Почему нет? – пожал плечами Тристан. – Есть только один способ это выяснить, не так ли? Забудьте всю эту чушь насчет карьеры секретаря и бросьте в шляпу жребий со своим именем. Попытка не пытка.
Трудно поверить, что этот разговор происходил более тридцати лет назад. И вот теперь она министр внутренних дел.
«Я всегда была честолюбива. Но именно Тедди меня подталкивал. Давал уверенность и открывал все двери».
– Министр внутренних дел! Приехал комиссар Грант.
Голос постоянного личного секретаря Алексии, сэра Эдварда Мэннинга, вернул ее к действительности. Как всегда в безупречном костюме-тройке, с прилизанными волосами, слабо пахнувший тем же афтершейвом «Флорис», которым всегда пользовался Тедди…
– Давно пора, черт бы все это побрал. Вам известно, что в четыре пятнадцать назначена встреча с российским послом?
– Знаю, министр. Это не займет слишком много времени.
Пара влиятельных российских олигархов, основавшихся в Лондоне, на стену лезли от новых правил, предложенных Алексией парламенту, предназначенных закрыть лазейки в налоговом