Метро 2033: Ничей. Ольга Швецова
если объяснишь, на хрена обзавелся этакой фиговиной. Ты же ближнего боя боишься, как импотент – брачной ночи…
– Спёр, – честно признался Глюк. – Патроны возьми.
Слава богу, хоть заряжался этот раритет без помощи шомпола и пороховницы, да и два выстрела на раз – маловато. Шилоклюв топотал по земле уже совсем неподалеку, Алексей взвел оба курка, надеясь, что теперь толку будет больше, чем от отданного напарнику АКСУ. В случае осечки придется очень быстро смываться, а бегать он уже устал.
Над головой раздался оглушительный треск, днище автомобиля дрогнуло и ушло вверх. Звездное небо хорошо просматривалось где-то между выгнутыми назад коленками разъяренного шилоклюва. Лежавший на животе Глюк стремительно уползал, как гусеница, которую с аппетитом разглядывает медведь, поднявший камень в поисках вкуснятины. У Алексея такой возможности для маневра не было, поэтому он, не раздумывая, надавил на оба спусковых крючка, направив стволы кверху. Эффект превзошел все ожидания! Оружие оказалось в самом прямом смысле огнестрельным: вспышка осветила каждую чешуйку брюха твари, его длинную шею и клюв, погруженный в ржавый корпус легковушки. А не защищенная снизу голова красиво разлетелась по сторонам, начиненная дробью и рубленым свинцом. Лишенный опоры автомобиль упал обратно, грохнув колесами по асфальту, едва не придавив Алексея и подняв тучу пыли, в которую внесло свою лепту безжизненно шмякнувшееся рядом тело шилоклюва… Звездное небо не пострадало, не шаталось и ясно виделось над домами, из чего Алексей сделал вывод, что и с ним самим все в порядке. Как ни странно.
– Лёха? – раздался из темноты осторожный вопрос.
– Нет, я тебе не Лёха… – в ушах сильно звенело от двойного залпа из этой пушки. – Только вот забыл, как звали того героя, которого Шварц в «Коммандосе» играл.
– Тьфу на тебя! Живой, значит…
– Верни автомат, скотина! – Алексей, вытащив ноги из-под заметно просевшей машины, рванул за убегающим Глюком, скользя на крови и ошметках.
Переулки были узкими и темными, заглядывать ни в один из них не хотелось, слишком угрожающе нависали над асфальтом ветви разросшихся деревьев, скрывая от глаз даже то, что находилось в двух шагах. К тому же они уходили вправо, а возвращаться на единственно известный путь до Комсомольской нужно было, свернув налево. Глюк вертел головой и обшаривал фонарем все лазейки.
– Смотри, улица Жуковского! Лёха, тебе, должно быть, знакомая фамилия.
Радость напарника, разглядевшего на торце дома знакомые буквы, пришлось слегка приглушить:
– Вадим… Даже не знаю, как тебе и сказать, но это не тот Жуковский.
– В смысле? – тот задумчиво поскреб капюшон ОЗК в области затылка.
– Мой город назван в честь ученого, который аэродинамику придумал. И эта улица к нему никакого отношения не имеет. Был еще такой поэт.
– Блин, расплодили классиков, всех не упомнишь. Там Грибоедов стоит, понимаешь, и этот, оказывается, стихи писал…