Геракл. Сергей Быльцов
Анф был очень искусен и потому одержал однажды победу на играх Пифийских. Как только слепой певец занял свое почетное место рядом с царем и Алкидом, так сразу уважительно царь к нему обратился, глядя то на него, то на отпрыска Зевса бойкими своими небольшими глазами.
– Радуйся, друг мой любезный! Не зря говорят, что и без зренья блажен человек, если живущие на священном Парнасе Музы, что мысли богатство и вдохновение поэту даруют, любят его: как прекрасен из уст его льющийся голос! Анф, лучшему в мире кифареду Фебу подобный, ты знаешь так много песен, восхищающих душу, какими певцы восславляют блаженных богов, владеющих небом высоким и могучих героев, овеянных неувядаемой славой. Спой же в честь этого исполненного дерзостной доблести юноши ту из них, что по твоему мнению сейчас наиболее к месту.
И вот запел под кифару ведущий свой род от влекущих скиталицу – душу к священному свету Муз Пиерид и вождя их бессменного Аполлона, кифаред знаменитый, а все остальные с уважением его слушали молча. Несколько юношей в первой поре возмужалости, ловкие в плясках, разгоряченные танцами, опять выбежали на середину свободной площадки и стали ее ногами месить, музыке вторя, но Феспий, махнув строго рукой, дал им знак пляску быстрее закончить, и не были они не послушны владыке.
Пел божественный кифарист и певец, которому во вдохновенную грудь Муза вложила искусство чудесного пенья, о том, как на склонах Киферона лесистых страшный лев много лет когтями и клыками сокрушал шеи быкам и коровам и несчастных пастухов истреблял. И никто не мог этого грозного зверя убить, даже окруженного опытными ловцами и псами. Многих пастухов и бывалых охотников лютой смерти предал в своей силе уверенный лев, высокими горами вскормленный. Люди отовсюду в страхе бежали и себя в безопасности чувствовали только за высокой городскою стеною из камня. Так было, пока не пришел со львом-людоедом сразиться юный Алкид, сын прекраснолодыжной Алкмены и славного Амфитриона. Когда с грозным рыком, от которого в жилах кровь застывала, оскаливши пасть, выпрыгнул из чащи лев свирепый, не обратил он в бегство юношу с сердцем бесстрашным. Как зверь кровожадный гривой косматой ни тряс, как когтистыми лапами мягкую землю ни рыл, грозный рык испуская из пасти разверстой с клыками огромными, все равно он пал под могучим ударом дубины Алкида, осененной бледной красою дикой оливы. И вот на шкуру чудовища изумленные люди глядят и поспешают благодарно пожать победившую руку героя, не побоявшегося ради незнакомых ему людей своей жизнью бесценной рискнуть.
Так под кифару пел Анф, знаменитый певец, Алкиду, доблестному защитнику всего Киферона, спасителю от ужасного льва в громкой менодии (песня одного певца) заслуженную хвалу воздавая. Все, затаив дыхание слушали, обратив благодарные взгляды не к певцу, которому честь и почет воздавать все обязаны люди, а к виновнику торжества, который от всеобщего внимания опять покраснел совсем густо, как невинная девушка, услышав мужскую очень грубую шутку. Алкид недовольно сморщился, чувствуя, как