Wściekłe psy. Jerzy Bandrowski
Прошептала она, не разжимая объятий. – ты ведь с самого начала, все это задумала?
– Перестань, – В моих глазах стояли слезы, а по губам скользнула печальная улыбка. – Я ведь обещала, что все будет хорошо.
– Да, но как же ты? – Всхлипывая, и уже шмыгая носом спросила Лизи.
– Я не пропаду. – Это была единственная фраза, которую сейчас я была способна произнести. При том, что и сама была не в состоянии ответить, правда это или ложь?
– Поклянись мне. – Вдруг неожиданно серьезно произнесла Элизабет.
– В чем?
– Поклянись, что больше никогда не будешь приносить себя в жертву… Впредь борись за себя!
Я на это не ответила, лишь сильнее обняла сестру. Так мы и стояли, пока не вернулась Карин.
– Идём.
– Еще минуту. – Отозвалась я, неожиданно осознав, что и у меня по щекам текут слезы, а тело налилось свинцом, и я не в силах отпустить сестру.
Та кивнула. Кажется, даже до нее дошло, что нужно проявить понимание. И видимо не только до нее. Джуан, осознав, что сейчас у нее последний шанс попрощаться с дочерью бросилась вперёд и обняла своих детей.
– Знаешь, отец ведь так себя и не простил.
– Скажи, что я простила. Надо жить дальше. – С этими словами я от шагнула. – Прощайте!
Глава 4: Знакомство
Леопольд
– Леопольд, какого черта? Твой отец мог и не стерпеть такого унижения.
– Не напрягайся Мак, он это стерпит и проглотит. Сэмюэлю только в радость, что я определился. Ведь после официального объявления о помолвке я приму герцогство.
– Неужели, – Максимилиана эта новость, словно окрылила. – Но тогда почему ты продолжаешь провоцировать его?
– А ты будто не знаешь? Я его никогда не прощу. Он повинен в смерти моей матери. Тебе это известно.
– Вовсе нет, у нас нет доказательств, а значит он не виновен.
– Лишь с точки зрения закона. Однако я, все помню. Это моя мать была герцогиней, а отец лишь вторым сыном лорда Эшмор. У него не было власти, лишь деньги, но не титул. Пока не свершился этот политический союз.
– И что с того, все так живут.
– Ты прав, Мак. – Леопольд похлопал друга по плечу. – Я и сам долго веровал, и даже считал, что живу в счастливой семье. Они оба, так хорошо притворялись. Однако, однажды я увидел их ссору. В тот день отец ударил мать, и тогда я словно прозрел. Он никогда не любил ее, лишь власть, которую она ему даровала, но и этого ему было мало.
– Ты не можешь этого знать. Фрида была оракулом, и не допустила бы такого.
– Увы мой друг, она не просто это допустила, но ещё и знала от чьей руки погибнет. Оттого она и лишилась рассудка в последние недели жизни. – её собственный дар сыграл с ней дурную шутку. Показал будущее, когда было уже слишком поздно. Я уверен, отец отравил ее семенами тьмы1.
– Мне понятен твой гнев, но такими обвинениями нельзя разбрасываться. Не теряй голову.
Корнелия
Оказавшись в комнате я рухнула на кровать. Пока шла по замку глаза высохли,