Костик из Солнечного переулка. Истории о самом важном для маленьких взрослых и огромных детей. Елизавета Арзамасова
того, чтобы меня успокоить или обмануть. Он был очень честным в этом разговоре. И сколько бы я ему дополнительных вопросов ни задавал, отвечал мне снова и снова. И нигде не запутался. Точно не соврал. Не доверять ему по этому поводу у меня оснований не было. Тем более что он всё рассказал мне про свою жену, которая до сих пор с ним, в этой самой квартире, хоть все остальные и думают, что она умерла. Но дедушка знает, что она не умерла, потому что она всегда рядом, и если очень хорошо прислушаться, можно услышать, как она ласково называет его по имени.
Мы с ним сели на диван и решили помолчать и подождать. Где-то час так сидели в тишине. И мне показалось, что я тоже слышал. Ну не чудо разве?
Нет, конечно, я ненадолго уснул, буквально минут на пять, но я точно что-то слышал! Я ж не дурачок. Меня не так легко обмануть. Только имя не запомнил, но как-то она его назвала.
И тогда я понял! Вот почему он просто «дедушка» и имени своего никому не говорит. Может, оно у него типа Костика, и никто, кроме жены, его не умеет произносить так, чтобы приятно было. А зачем тогда вообще?..
4. Про любовь
Однажды я был очень сильно влюблён. Я никому не сказал. Ни с кем не поделился, но время прошло, и теперь я ещё больше уверен, что это была любовь.
Мне было пять лет, и мы с мамой пошли в гости к её подруге в дом № 10.
Мамина подруга жила на третьем этаже в квартире со своими родителями, дочкой, братом и его женой. Им там было тесно, хотя мне показалось, что у них было много свободного места. Мама объяснила мне, что не все люди вместе уживаются и им нужно разъезжаться, чтобы не испортить отношения.
Я тогда немного испугался, что однажды мои родители со мной не уживутся и мне придётся уезжать, но потом подумал: ну как так? Такое даже представить себе невозможно. Глупости.
У других, оказывается, такое случается. Тётя Марина не ужилась с женой брата, и они все вместе решили, что им с дочкой Таней нужно поехать жить отдельно. Там была какая-то сложная не детская схема. В пять лет не понять.
Тане тоже было пять лет. Мы ходили в разные садики, и во дворе я её встречал редко, поэтому рассмотреть и хорошо запомнить до этого не успел. Была зима, скоро должен был Новый год наступить, и в большой комнате у тёти Марины стояла красивая ёлка. Больше в квартире никого не было, только Таня и тётя Марина.
Мама спросила, обещаем ли мы играть мирно, не будет ли нам скучно? Мы с Таней пообещали и сказали, что скучно не будет, хотя и не были в этом уверены. Тогда мама с тётей Мариной ушли на кухню, а к нам в комнату закрыли дверь. Я знал почему – шушукаются. Мы с Таней были не против посидеть одни. Хотя нам очень хотелось послушать взрослые разговоры.
Таня сказала: «Болтают». Я ответил: «Да». С этого началась наша с ней беседа.
Таня сказала: «Когда они разговаривают, всё время меня в комнате оставляют и дверь закрывают, так что я даже не могу посидеть и послушать, что они обсуждают». Я подумал: зря взрослые считают, что в пять лет человек ничего не понимает.
Тане