Моя крушить!. Максим Гаусс
он бездумно полез к вещам шамана, не получив на это одобрения. Так сплоховать, да еще на глазах у Шамана орды… Ой, не с того он начал. Совсем не с того. Подобная выходка точно не сделает ему ни чести, ни уважения.
– Ну и что ты там увидел? Расскажи! – Тун Бахар по-прежнему был невидим для гостя, но это не мешало ему быть в курсе всего. Его голос был властным, но спокойным.
Рун склонил голову, и дрожащим от волнения голосом, ответил, что при его приближении кубы начали светиться.
– Неужели? – голос Великого Шамана был полон удивления.
Послышался шум и из недр пещеры показался старый орк, одетый в торжественную волчью шкуру, а в его руке был зажат посох.
– Кубы светились? Все три? – Шаман с подозрением заглянул ему в лицо. – Это правда?
– Да, все три, – ответил Рун, и не подумав, почему-то добавил: – Учитель.
– Разве я назвал тебя своим учеником? – небрежно махнув рукой, спросил старый Бахар, затем посмотрел на погасшие ритуальные камни. – Ладно! Подойди-ка к ним еще раз. Приложи руку, только не вздумай совмещать их вместе. Я хочу посмотреть.
Рун сделал, как было велено.
Действительно. Все три куба вспыхнули разными цветами, как только молодой орк поднес руку достаточно близко.
– Невероятно! – выдохнул Тун-Бахар. Его глаза заблестели. – Ты особенный орк…
Рун молчал, не зная, как вести себя дальше. То, что рассмотрение его как кандидата в ученики пошло иначе, он уже догадался.
– Я должен обсудить это с духами предков, – выдержав паузу, тихо ответил Шаман. – А ты… +ди здесь, но не вздумай ничего не трогать!
Великий Шаман скинул с плеч безупречно выделанную шкуру белого волка, небрежно бросил ее на стойку, после чего направился к другому краю пещеры, где Рун разглядел дверь. Мгновение и пещеру наполнила тишина.
Прошло почти полчаса, но шаман все не возвращался.
Рун немного осмелел, сделал небольшой круг по пещере. Любопытство затмило опасения юного орка и он сам не заметил, как уже вертел в руках различные артефакты. Потрогал посох, коснулся тотема. Понюхал пучок дурманящих трав и даже хотел примерить волчью шкуру, но в последний момент не решился и оставил ее в покое. Затем Рун снова вернулся к ритуальным камням – они больше не светились.
Он осмотрелся, прислушался, затем неуверенно протянул к кубам руку. Они вспыхнули, но очень тускло. Рун-Малаг хотел взять один из них, но едва коснувшись артефакта, он внезапно ощутил, что куб буквально раскален ‒ тот выскользнул из обожженных пальцев и углом коснулся другого куба. Артефакты синхронно завибрировали, от них потянуло мощной, рвущейся наружу магией. Орк, решив, что сделал что-то ужасное, не на шутку перепугался, неуклюже сунул вторую руку, чтобы разъединить их, но только сделал хуже…
Все три куба соприкоснулись, затем вспыхнули так, что Рун на мгновение ослеп. От них ударила неестественная энергия, а самого орка оттолкнуло упругой волной упругого жара.
– Кому я сказал, ничего не трогать!? – в пещеру