Улан. Венедская держава. Василий Панфилов
– сторожить какие-то дороги и горные перевалы, патрулировать местность, «зачищать» территорию от разбежавшихся башибузуков[8]. Принцип был прост – «делай, как я» – и он работал. Хуже, чем хотелось бы, но благодаря такому подходу болгары учились воевать, а русские (да пусть русско-немецкие!) войска не отрывались от исполнения боевых задач.
Помимо тренировки, важной частью своего похода Рюген видел пропаганду России, как некоей обетованной страны, где всё – просто необыкновенно хорошо. В принципе, особо врать не приходилось, разве что приукрашивать действительность. А так… Крепостное право практически исчезло и постепенно сходило «на нет»; законы были приведены в относительный порядок и пословица «закон что дышло – как повернул, так и вышло», перестала быть актуальной. Для желающих заниматься крестьянским трудом – переселенческие программы на Юг и в Сибирь; строились города – десятками, заводы – сотнями[9]… Пожалуй, Российская Империя переживала сейчас свой рассвет, «Золотой век» – тот редкий случай, когда могущество государства создавалось не за счёт благополучия народа, а – вместе с ним.
Переселенческая пропаганда велась как по приказу-просьбе Петра, так и по собственной инициативе. Ну разве что Грифич несколько сместил акценты, направляя болгар прежде всего в Крым – по просьбе тестя. Впрочем, ничего плохого в этом не видел никто из них – полуострову всё равно требовались ремесленники-горожане, так что жители Тырнова просто идеально подходили. Да, не совсем русские – но всё равно же славяне!
Сидя в городе, Померанский контролировал едва ли не пятую часть Болгарии: мало того, что место достаточно удачное, так ещё и толковых войск у султана здесь просто не было. Вот ближе к границе «настоящей» Турции в городах стоят уже серьёзные гарнизоны с серьёзными вояками, да и количество верных султану мусульман превышает порой количество православных. А здесь… Можно «погулять» – и герцог натаскивал повстанцев-болгар. Натаскивал рьяно – не столько обучая, сколько давая некую психологическую установку: с русскими можно побеждать.
Сидел он так до начала сентября и обоз переселенцев успел уехать в Россию, а сопровождающие его солдаты вернулись. С каждой неделей и каждым днём ситуация становилась всё более и более проблематичной – из Стамбула звучали грозные приказы и наместники провинций формировали армию против Вольгаста. Да и помимо армии… пусть башибузуки и дурно обучены, но в партизанской войне они достаточно хороши – и солдаты начали гибнуть… Пусть «размен» шёл один к десяти, да и то – гибли в основном ополченцы, но и их было жалко.
Ввязываться в открытый бой с большой армией, да на чужой территории, принц не стал – ради него оторвали от земли и исполчили даже крестьян-азебов, оторвав их от сбора урожая. Собрали и кавалерию джюнджюлы… Да много кого. А главное – по донесению разведки войско было настроено решительно. Если раньше война велась на чужих для турок территориях и бегство откуда-то из-под Измаила было для них приемлемо психологически,
Бащибузук – «Больной на голову, отмороженный». Османы формировали отряды или скорее – оформляли уже существующие разбойничьи шайки, в основном из Албании и Малой Азии. Жалование им не платили, но обеспечивали продовольствием и оружием. Такие части славились крайней жестокостью, отсутствием дисциплины и патологическим неумением воевать в составе регулярной армии или против таковой.
Заводом в то время могли называть и мыловаренную мастерскую, где работало двое рабочих, да и те – в сезон.