Время не ждет!. Василий Панфилов
не влюбиться созревшей девушке, запертой то в частной школе для девочек, то в родительском доме?!
Разговаривали с Родригесом долго, обоих прорвало на откровенность. Что-то вроде синдрома попутчика[16], с поправкой на действительность. Увидимся ещё, и скорее всего не раз, но… миры наши почти не пересекающиеся, и делиться откровениями такого рода с третьими лицами опасно обоим.
– Сеанс психотерапии прошёл успешно, – подытоживаю разговор. Родригес смеётся – тихо и очень искренне.
– Да… бывает.
– Теперь по заданию, – протягиваю листок с цифрами, – это счёт на предъявителя, продолжайте работу по Хью Лонгу. Не знаю, насколько он социалист, но в настоящее время в США нет других политиков, способных увести страну с пути фашизма.
– Реальных нет, – нехотя признаёт анархист. Лонг ему не слишком-то нравится, но в целом… действительно некому. Левые настроения в американском обществе достаточно сильны, но по-настоящему радикальных политиков мало. А те что есть, не пользуются особой поддержкой народа. Тот самый случай, когда средний работяга за справедливость, но при этом лелеет мечту стать миллионером. Да и справедливость чаще всего урезанная, интернационалистов мало. Такая себе… национал-справедливость.
Впрочем, оно и к лучшему, лично меня программа Лонга, перекликающаяся с более поздним Скандинавским Социализмом, устраивает. С оговорками, но устраивает.
У более радикальных его коллег социализм сочетается с совершенно оголтелым интернационализмом, который в ближайшие лет тридцать большая часть американского общества не будет способна воспринять. Либо, что ещё хуже – с национал-социализмом самого что ни на есть арийского образца.
– Отдельно по мафии… – снова листочек, – на продолжение борьбы.
– Борьбой с мафией мы готовы заниматься бесплатно, – искренне говорит анархист.
– С деньгами можно достичь больших результатов, на одной сознательности и революционной романтике далеко не уедешь. Просьба – по возможности зацепите-таки этого чёртова Постникова! Убить любой ценой не прошу, он будто заговорённый нечистым, а вот стравить РОВС с итальяшками – это будет совсем хорошо.
– А пожалуй, – неожиданно отвечает Родригес, почти не задумавшись, – быстрых результатов не обещаю, но я сам уже думал над проблемой в таком ключе. Стравить наших врагов меж собой, что может быть лучше? Справимся, амиго.
Вильгельм Маркс не обольщался – на пост канцлера его выдвинули как компромиссную фигуру. Брюнинг, основной кандидат от умеренно-правых и правых-центристов, без поддержки Гинденбурга не смог взлететь. Попытка же воспользоваться именем погибшего для пиара оказалась на редкость неудачной, Генрих потерял часть уже имеющейся поддержки.
В пользу Маркса говорила репутация политика, склонного к компромиссам – самое то для переходного времени. Не самый сильный и тем паче не яркий лидер, зато нельзя ожидать от такого излишне резких действий.
Тем неожиданней было его
16
«Синдром случайного попутчика». Это когда вы рассказываете совершенно незнакомому вам человеку свои самые сокровенные тайны, обсуждаете наболевшие проблемы, точно зная, что с ним вы вряд ли когда-либо встретитесь.