Паразит. Макс Вальтер
вырасти.
– Это не тот Йод, – не согласился Андрей. – Тот, что образуется при ядерном взрыве, очень опасный. Самое главное – не допустить попадания радиации в организм. Лучше всего использовать защитную одежду и противогазы.
– Ну этого говна там навалом, – кивнул я в дальний конец бункера.
– И это нам большой бонус, – уверенно кивнул парень. – В общем, самое страшное – это пережить первый дождь, с ним выпадут основные частицы. Через восемь дней фон значительно снизится и можно будет выйти наружу.
– Ты уверен? – всё же заинтересовался Мутный. – Вон в Чернобыле до сих пор жить нельзя, а столько лет прошло.
– Там была авария на атомной станции, – не согласился Андрей и снова пустился в объяснения, – Очень много опасных веществ просто сгорает при атомном взрыве, а на АЭС в Припяти этого не произошло, и целые куски графитовых стержней валялись под открытым небом вместе с нераспавшимся Ураном. Там очень много нюансов, но просто поверьте, что авария и взрыв – это совершенно разные реакции.
– То есть ты хочешь сказать, что мы, скорее всего, выживем? – уставился на умника я.
– Ну, всё тоже не так просто, – улыбнулся паренёк, которого начали воспринимать всерьёз. – Отныне нужно быть очень осторожными. Радиоактивный фон повсюду и самое главное, чтобы частицы не попали в организм. Наша жизнь теперь уже никогда не будет прежней.
– У кого как, – усмехнулся Мутный. – У нас вряд ли что-то изменится. Хотя… Это же что теперь получается, никаких мусоров?
– Выходит, что так, – подтвердил его догадки Андрей. – Скоро начнётся война среди выживших, за остатки еды и воды. Из природных источников пить больше нельзя. Да и не факт, что у нас много шансов прожить долго. Скорее всего, мы умрём от лучевой болезни, потому что всё вокруг будет жутко фонить.
– Ты же сказал, что мы теперь выживем? – подковырнул его я, а то он что-то противоречить начал. – Что-то не вяжется у тебя парень.
– Я всего лишь говорил, что у нас больше шансов на это, – не согласился Андрей.
– Еба-а-а! – наконец поднялась с поддонов Боня. – Вот это меня вштырило. Там ещё осталось чего?
– Руки нахуй, – соскочил до сего момента спокойно сидящий Мутный. – Это всё что есть, потерпишь.
– Да здесь дохуя ещё, – не обращая никакого внимания на него, шалава потянулась к изоленте.
– Я тебе что сказал, дура, – Мутный подхватил остатки дозы и сунул себе в карман. – Обойдёшься пока.
– Ну и соси себе сам теперь, – показала Боня средний палец, после чего сделала пару шагов в угол и села мочиться прямо при всех.
– Ты чё, совсем ебанутая? – снова подскочил наркоман. – Мы теперь здесь ссаньё твоё нюхать должны.
– Да мне насрать! – заорала та и направилась к выходу, продолжая удерживать средний палец в нашу сторону. – Эй, какого хуя тут эта железка? А ну, выпустите меня!
– Иди, успокаивай свою лахудру, – сказал я Мутному, кивнув в её сторону головой.
– А чё я-то? – начал возмущаться тот.
– А нехуй было