Сокровище чародея. Анна Замосковная
стражи подошли к сферам. Амизи любила потрепаться и строить глазки, но дело своё знала, и её третий подопечный – Норк, высоченный короткостриженный уроженец западных островов – надел шлем и направился к сфере.
Амизи кокетливо улыбнулась белобрысому и вошла в корзину для тройки чародеев. Вирана уже пристегнулась к сидению. Кнэф, закончив с Ругаром, присоединился к чародейкам.
– Начали, – скомандовал белобрысый.
Бера шагнула в серое вещество сферы, та наполнилась огненным светом, алые щупальца потянулись к золотой коже-броне. Слияние длилось бесконечно быстро и бесконечно долго, Бера словно выпала из мира во всепоглощающее звёздное небо, а когда ощущения вернулись, она, как и другие стражи её девятки, возвышалась над крытой галереей, обозревая цепочку оружейных вдоль внешней стены Стражериума.
С соседних площадок, расправив золотые крылья, взмывали стражи с корзинами чародеев. Сейчас воины были четырёхметрового роста, как статуи легендарных стражей, только те из мерцающего камня, и крылья их навечно скрыты надкрыльниками, а живые расправляли тонкие, будто слюдяные, пластинки, постепенно обретавшие плотность и золотой, как броня, цвет.
Ясо, Алавар и Ластрэф подхватили корзинку с чародеями и первыми поднялись в небо. Оставшиеся шесть стражей команды взмыли следом, рассредоточились вокруг чародеев, поддерживающих работу доспехов своей силой.
В Гатархе и в частных беседах стражи могли поносить чародеев за то, что они прятались за их спинами, высмеивать их и называть семенем проклятого Повелителя кошмаров, но на Пустоши каждый чародей становился драгоценностью, тем незаменимым человеком, без которого стражи не могли вернуться домой.
Притихший Гатарх раскинулся внизу паутиной улиц и выпуклостями домов. Бера привычно глянула на свой дом: гости во дворе, запрокинув головы, следили за отлётами стражей. Сердце Беры замерло, она высматривала родителей, но не успела их увидеть – унеслась следом за соратниками.
Ветер хлестал её крылья, бил в грудь, а впереди простиралась серая из-за отравившей её крови Повелителя кошмаров Пустошь. Волны ещё не было видно, Бера не слышала зова чародейских маяков и не слышала направляющих Ясо, Алавара и Ластрэфа команд, но место движения кошмаров можно было определить по вспышкам золотой брони в небе.
Беру захватил трепетный азарт, рука тянулась к висевшему вдоль бедра мечу – она жаждала боя!
На сером горизонте чёрной линией появилась волна кошмаров. Над ней золотой чертой выстраивались стражи. Броня сливалась со стражами так, что казалась им собственным, пусть и менее чувствительным, телом, но крылья, которых у людей быть не могло, они ощущали едва-едва, поэтому в воздухе останавливались на приличном расстоянии друг от друга, чтобы случайно не сбить.
Группа Беры свернула на левый фланг. Остановившись среди других зависших в воздухе стражей, она оглянулась: Гатарха не видно, с его стороны в небе мерцает лишь одно скопление золотых точек.
Когда она повернулась, Ясо принимал корзину чародеек