Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета. Рик Риордан
менялся…
– Эй! – Я наконец догнал дядю и ухватил его за рукав кашемирового пальто. – Вернёмся к вопросу о моём скандинавско-божественном папочке.
Рэндольф внимательно обозревал окрестности. Мы стояли на одной из главных башен моста – гранитный конус вздымался над нашей головой на полсотни футов. Башни обычно сравнивают с гигантскими солонкой и перечницей. Ну, не знаю… мне-то всегда казалось, что они как да́леки из сериала «Доктор Кто»[14]. (Да, я фанат. Закидайте меня гнилыми помидорами. И да: беспризорные тинейджеры тоже иногда смотрят телевизор – в ночлежных комнатах отдыха, на библиотечных компьютерах… Короче, у нас свои каналы.)
В сотне футов под нами сверкала стальным блеском река Чарльз. Испещрённая пятнами снега и льда, она напоминала питонью шкуру.
Рэндольф так сильно перегнулся через перила моста, что я занервничал не на шутку.
– Надо же такому случиться, – бормотал он. – Из всех мест на свете – именно это.
– Так вот, о моём отце… – снова завёл я.
Рэндольф стиснул мне плечо:
– Посмотри вниз, Магнус. Что ты видишь?
Я осторожно заглянул через перила:
– Воду.
– Нет же – резное украшение под нами.
Я взглянул ещё раз. Примерно на середине пилона над водой торчало что-то вроде гранитного балкона. Как театральная ложа, только с заострённым верхом.
– Похоже на чей-то нос.
– Вовсе нет… Впрочем, это и правда нос, хотя и в другом смысле. Это нос викингского драккара. Поэт Лонгфелло, в честь которого назван мост, восхищался древними скандинавами[15]. Писал поэмы об их богах. Как и Ибен Хорсфорд, Лонгфелло верил, что викинги добрались до Бостона. Отсюда и такие украшения моста[16].
– Вам бы экскурсии водить, – посоветовал я. – Фан-клуб Лонгфелло вас бы деньжищами завалил.
– Ты что, не понимаешь? – Дядина рука всё ещё лежала на моём плече, и мне от этого было неловко. – Столько людей веками верили в это. Чутьё говорило им, что это правда, но у них не было доказательств. Однако викинги не просто так посетили это место. Это место было для них сакральным! Прямо под нами – где-то рядом с этими декоративными корабельными носами – покоятся останки подлинного драккара, таящего в своих недрах бесценный груз.
– Я пока кроме воды ничего не вижу. И я всё ещё хотел бы послушать про папу.
– Магнус, скандинавские первопроходцы явились сюда в поисках оси миров, ствола древа. И они нашли его…
Гулкое «бум!» прокатилось над рекой. Мост дрогнул. Где-то в миле от нас, среди частокола труб и колоколен Бэк-Бэй, воздвигся столб густого чёрного дыма с грибной шляпой.
Я привалился к перилам:
– Э-э… А это не рядом с вашим домом?
Рэндольф помрачнел. Его серебристая борода поблёскивала в солнечном свете.
– Время уходит. Магнус, протяни руку над водой. Меч лежит там, внизу. Призови его. Сосредоточься на нём, как будто важнее нет ничего на свете. Как будто ты всегда жаждал
Да́леки – раса мутантов-киборгов из британского фантастического сериала «Доктор Кто», выходившего с 1963 по 1989 год и возобновлённого в 2005-м. Эта телеэпопея о путешественнике во времени вошла в Книгу рекордов Гиннесса как самый продолжительный и успешный сериал.
Дядя Рэндольф, конечно, историк, но XX век – это не его период, и тут он вправе немного напутать. Украшения в виде носов драккаров связаны всё-таки с именем Ибена Хорсфорда и популярностью его теории, а скандинавские увлечения Лонгфелло тут ни при чём. Впрочем, даже сам Лонгфелло тут изначально был ни при чём: мосту с гранитными башнями дали имя поэта лишь двадцать лет спустя после постройки, в 1927 году.