Его одержимость. Astra Maore
Мало ли в каких вшах она там копалась.
– Рамос. Твою мать. Ну что там?
Выясняется, что девка не только возраст говорить не хочет, но и имя. Точно бессмертная.
Понимает, что ли, что парням ее лапать не положено. Максимум в бассейн спихнут. А там она еще башкой приложится. И все. Нет девки.
Ее пихают, а она только к бассейну отступает. А бортики там скользкие.
– Рамос. Все пошли вон. Пришли Франциску, пусть вымоет эту девку. Раны, если есть, пусть ей обработает.
Ты меня зацепила, безымянная чика. Сдохнуть не дам, не надейся.
Зато мы с тобой поиграем.
Франциска – самая тихая и смирная из моих служанок. Посмотрим, как ты будешь с ней обращаться.
Я по привычке хочу закурить, но недавно решил бросить. И похер, кто что об этом думает.
Когда парни уходят, в глазах этой чики нет облегчения. Нет страха. Одна пустота и еле уловимая улыбка на полных губах.
Ну, сучка, думаешь, меня сделала?
Я хватаю бутылку и чуть не отпиваю коньяк прямо из горла. Нервы ни к черту, Диего, да? Из-за необычной шлюхи?
Наливаю на два пальца в стакан и покачиваю его в руке.
Что ты еще выкинешь, шлюха?
Франциска – сестра Рамоса, и ее я никогда не трогал. Но держится она, как сломанная. Плечи опущены, глаза в пол. А эта сучка на ее фоне, как королева.
Даже отсюда видно, что все колени в земле, с поля ее вытащили, а выглядит, будто ей тут все должны.
Франциска принесла полотенца, кувшинчики и явно что-то ей терпеливо объясняет.
Валяй, объясняй. Я пока не ставил сроки. Не нужна мне эта блохастая сюда немедленно. За ней забавно наблюдать.
Чика слушает Франциску без выражения. Но внезапно кивает. Решила стать сговорчивее? Или Франциска на жалость надавила? Мол, если не послушаешься, меня тут за дверью выебут и высушат?
Плевать. Мое терпение на исходе.
Член давно стоит колом. Сразу встал, как я эту чику увидел. Она аппетитная.
Я, блять, бываю непоследовательным. Пытаюсь с этим бороться, но пока работает только с курением.
А чика начинает раздеваться. Как будто знает, что я за ней смотрю. Или не знает, но руки у нее не дрожат. Медленно кофточку расстегивает. Пуговка за пуговкой. Так, что до боли в яйцах хочется рвануть эту ткань, чтоб треснула, а пуговицы к хренам разлетелись.
Кофту она аккуратно расправляет и кладет на табуретку. Бережливая, значит. Можно припугнуть, что сожгу дом ее семьи.
А под кофтой – я едва не вою от разочарования – лифчик.
Нет, в лифчике купаться нельзя. Не прокатит. Это Франциска тебе объяснит.
Лифчик самый простой, а у меня стоит так, как не стоял на элитное белье. Ничего. Я скоро буду в тебе, сучка. Попробую тебя и в рот, и между грудей.
Поммм. Поммм. Мать честная. Они стоячие. Обе не меньше четверки. При стройной талии это смотрится охеренно.
Кожа ровная, без отметин. Соски темно-коричневые, довольно крупные. Все свое, натуральное, конечно же.
Потому я и живу в этом городе. В столице давно нет таких шлюх.
Давай, снимай эту уродливую юбку. Покажи, что у тебя под ней.
Я